– Какая я неуклюжая, – пробормотала девушка и нырнула под стол.

– Позвольте мне, миледи, – произнес один из молодых лакеев, когда она стала рыскать рукой по полу в поисках ложечки.

– Прошу прощения. – После того как Реган вылезла из‑под стола, ее лицо было красным, как помидор. Она прокашлялась. – Так что ты говорил, Фрост?

– Ты поедешь с Дэром в городской особняк его родителей. – Приняв решение, Фрост отодвинулся от стола и встал. – Проследи, чтобы Аллегра не попыталась задержать его, – добавил он напоследок, подмигнув оторопевшей сестре.

Сделав свое черное дело, Фрост куда‑то ушел, а Реган оделась с помощью горничной, которую нашел для нее брат, и спустилась к дожидающемуся ее Дэру за каких‑то тридцать минут. Что подняло настроение Реган, так это то, как переменилось лицо Дэра, когда он увидел ее, шагающую по лестнице. Она надела свою любимую оливковую зефировую ротонду с золотистыми розетками на бедрах. Юбка Реган была чуть более светлого оттенка, на подоле прелестно сочетались зефировые и атласные вставки. Ее шляпка в стиле капуцин была покрыта золотым и белым гроденаплем с белыми бутончиками роз и зеленью, мило окаймляющими низкие поля. Дэр смотрел на нее во все глаза, замечая каждую деталь наряда и даже золотистые лайковые туфли. Реган почувствовала, как в ответ затрепетало ее сердце. А что бы вы сделали, милорд, если бы я сейчас подошла и поцеловала вас?

– У меня такое ощущение, будто я должен извиниться за поведение твоего брата, – сказал Дэр после того, как они сели в его карету.

Его слова развеяли теплоту, которой наполнилось сердце Реган в тот миг, когда она увидела, какими горящими глазами он смотрел на нее.

– К чему эти извинения, если Фрост никогда не раскаивается в своих поступках? – Реган с трудом удержалась от вздоха. – Кроме того, мой брат прав. Ты – близкий друг нашей семьи, и если мое присутствие поможет успокоить твою мать и сгладить неловкость между тобой и леди Пашли, с моей стороны было бы некрасиво отказаться.

Дэр со страдальческим видом сдвинул брови:

– Некрасиво? Реган, ты плохо понимаешь смысл этого слова. У Фроста есть недостатки, но он оградил тебя от грязи, которой полно в этом мире.

Реган и не подумала ответить. Леди Кармак часто жаловалась на ее совершенно бессистемное и безответственное воспитание, которое могло сказаться на ее физическом и умственном здоровье. Ее опекуном был Фрост, поэтому Реган в свои годы успела навидаться столько сквернословящих мужчин, полураздетых уличных девок и прочих безобразий, сколько иным леди не увидеть и за всю жизнь. Нет, Фрост, конечно, изо всех сил старался оградить ее от всего этого, да только она сама была слишком любопытна. Впрочем, Дэр был прав, когда сказал, что ее защитили от того жестокого и отвратительного, что есть в жизни. С порочными лордами она всегда чувствовала себя в безопасности.

– Ты ничего не спрашиваешь о леди Пашли.

Реган повернула голову так, чтобы можно было рассмотреть строгий профиль Дэра.

– Она член вашей семьи. Ты не обязан о ней рассказывать.

Салон кареты наполнился горьким смехом.

– Так значит, тебе уже известно, что произошло между мной и Аллегрой. Кто рассказал тебе? Фрост?

Реган посмотрела в сторону, решив, что наблюдать за уличной суматохой было интереснее, чем выдерживать горячий, прямой взгляд Дэра.

– Я была любопытной девятилетней девочкой, когда ты поссорился со своим братом из‑за леди Аллегры. Твои друзья тогда не остались в стороне и не очень‑то сдерживались, обсуждая, что происходит.

– Гм.

Тут Реган наконец осознала, что Дэру, возможно, было неприятно то, что ей известны подробности его отношений с леди Пашли.

– Я слышала только обрывки этой истории, но всем сердцем была на твоей стороне. Помню, мне тогда ужасно хотелось взять рапиру Фроста и заколоть твоего брата за то, что он отнял у тебя леди Аллегру.

Сначала Дэр недоверчиво посмотрел на нее и лишь потом запрокинул голову и рассмеялся. Грусть, которую Реган заметила раньше, исчезла, как только к нему вновь вернулось хорошее настроение.

– Ты всегда была несдержанной, – сказал он, удивленно качая головой. – А какие же у тебя были планы на Аллегру?

Девятилетней Реган хотелось отрезать ее длинные светлые волосы и вымазать негодяйку горячей смолой. Да, мисс Суонн такого точно не одобрила бы. Устыдившись своей детской кровожадности, Реган сказала:

– Я собиралась освободить ее от твоего брата. Тогда леди Аллегра могла бы выйти замуж за тебя.

Она вздрогнула, когда Дэр неожиданно обхватил ее лицо ладонями. Большой палец его правой руки прошелся по ее нижней губе.

– Кто бы мог подумать, что у тебя было такое романтичное сердце?

Он склонил голову и нежно прикоснулся губами к ее устам. В этом поцелуе не было ничего сладострастного. Его, скорее, можно было назвать благоговейным. Крылья бабочки и то прижались бы к ней сильнее, подумала Реган, когда Дэр отпустил ее лицо и вытянул ноги.

– Знаешь, почему в семье меня называют Дэр[3]?

Не понимая его настроения, Реган осторожно покачала головой.

Дэр снял шляпу и провел пальцами по волосам.

– Противостояние между Чарльзом и мной началось почти сразу после моего рождения. В детстве у меня чуть ли не каждую неделю появлялись новые синяки под глазами или