мне делать? – проговорила, отчаянно хватаясь за голову и присаживаясь в кресло.

– Ну, для начала возьми себя в руки, – спокойно проговорил старик. – Насколько помню, твоя мать никогда не отчаивалась и всегда могла найти выход из любой ситуации.

Вскинув голову, я посмотрела на старика, не веря, в услышанное. Истерика, паника и отчаянье мигом испарились, давая простор любопытству.

– Вы знали мою маму? – удивленно спросила, затаив дыхание в ожидании ответа.

– И не только, – ответил он кивнув. – Твой прадед был моим другом, я знаю твоего деда, как знал и твоего отца…

– Вы расскажите мне о… родителях? – с надеждой спросила я. Очень уж хотелось узнать хоть что‑то о биологических родителях и о деде, что спустя столько лет вспомнил о внучке. Но узнать из‑за какого изувера я осталась сиротой дважды, желала еще больше. – Расскажите, из‑за чего дед убил их?

– О, девочка, тебе еще столько предстоит узнать, – произнес старик, качая головой. – Но не сегодня. Сейчас я могу тебе сказать лишь одно: твой дед очень любил дочь. Он души в ней не чаял, и именно по этой причине вместо того, чтобы следовать закону и убить отверженную, он помог ей скрыться. Тебя он, кстати, тоже очень любит. Иван даже навещал тебя, когда ты была еще совсем мала. Но ты его настолько испугалась, что спряталась под кровать, – засмеялся старик.

– Иван? – переспросила имя, за которое зацепился слух, все остальное было не так уж и важно.

– Твой дед, – кивнул он в знак согласия. – Поверь мне, он не настолько страшен, как о нем говорят. Да, жесток, может рубить с горяча, но справедлив. Именно эти черты унаследовала твоя мать, а теперь и ты, – проговорил старик. – Кира – она была прекрасна, умна и грациозна. О твоей матери мечтали многие, но парой для нее стал человек. И какая ирония, ведь она презирала и ненавидела людей. – Откуда вы про все это знаете? –нахмурившись, поинтересовалась, с недовольством смотря на старика.

– Так я сам был свидетелем этих событий! – ответил он. – Ну, за исключением тех событий, о которых сам рассказывал твой дед. Над вашей первой встречей, мы долго тогда смеялись… Правда, после нее вам пришлось переехать в силу того, что вас выследили.

– Кто? – ничего не понимая, спросила я.

Чем больше мы разговаривали, тем сильнее я убеждалась, что Михалыч говорит правду. Ведь после той самой встречи со страшным человеком мы, и правда, переехали в другой город. И я, тогда еще наивный ребенок, винила в этом именно его. Поскольку мне пришлось бросить там школу и друзей. Да что там, после переезда наша жизнь кардинально изменилась, и сейчас я понимаю почему.

– О, в этом вам придется разобраться самим. За столько лет Иван так и не добился правды. Возможно, теперь мы вместе сможем понять, кто и зачем стравливает стаи между собой, – пробурчал старик.

– Стравливает? Что вы имеете в виду? – спросила, еще больше недоумевая от нашего разговора.

– А то и имею, но мы с тобой отвлеклись, – проговорил Михалыч, а после недолгого молчания заявил: – Я хотел сказать, что тебе стоит вернуться в Беглые толки.

– Об этом и речи быть не может! – передернув плечом, сообщила я. – Ноги моей там больше не будет!

– Глупая девчонка! – вымолвил он, и я четко расслышала в голосе старика рычание. – Я уже устал тебе повторять, что не будет тебе нигде житья!

– Вот именно! – упрямо повторила, еще и пальцем тыкнула в его сторону. – Вы сами мне сказали, что нигде! Так, чем же Беглые толки лучше города или, на худой конец, вашего дома? – язвительно спросила у него.

Вот только я не знала, какая после этого будет реакция старика, иначе промолчала. Спокойный до этого момента старик набычился, выпрямил спину, расправляя плечи, от чего становясь гораздо крупным и властным. От его строгого и хищного взгляда у меня даже мороз по коже прошел. Вот если бы я увидела это до того, что пережила за последние дни, то, наверняка, пришла бы в ужас. А так, я просто впечатлилась мощью этого пожилого челове… оборотня.

– А тем, что там умрут за тебя! – прорычал он. – Оборотни понимают всю ценность хранителя. Они сделают все, чтобы ты осталась рядом с ними целой и невредимой, и даже пойдут на смерть ради этого, – прорычал он.

Вот только меня этим старик не сильно‑то и напугал или удивил. Особенно в свете последних событий.

– То‑то я погляжу, они уберегли бывшую хранительницу, – съязвила, скрещивая руки на груди.

Михалыч после моих слов немного сбросил с себя спесь, снова становясь милым спокойным старичком.

– Ты не сравнивай! – пробурчал он. – Тем более, она сама виновата в случившемся. Глупая девчонка влюбилась, вот только не в отверженного, а в альфу! Вот и пошла к нему на встречу по первому же зову, где ее поджидала ловушка.

Услышанное повергло меня в шок. Ведь это просто не могло быть правдой! Я сама видела, как Мария смотрела на Глеба. В ее взгляде я видела…

«А, собственно, что я видела?», – задалась вопросом я, прежде чем спросить у Михалыча. – То есть как влюбилась в альфу, а как же Глеб?

– Глеб? – нахмурив седые брови, спросил старик. – Кто это и при чем тут он? Мы о хранительнице разговариваем…

– Ну, как же…? – перебила я его, задохнувшись от возмущения. – Глеб – это тот самый раненый белый волк, которого я привозила к вам, и он любит Марию!

– А, этот… – протянул старик. – А Мария кто будет? – спросил он.

Этот разговор начал