не думать, как, впрочем, и о том, что заблудилась.

Сейчас, не зная куда идти, я жалела, что не осталась с Глебом, как он просил, точнее, умолял ради спасения девушки.

Перед глазами так и стояла картина: Глеб держал на руках девушку, и в его глазах была растерянность. Он не знал, как поступить, было видно, что он не хотел потерять Марию. Мне все же удалось вспомнить имя девушки хранительницы, про которую рассказывал Глеб. И в то же время его что‑то удерживало на месте.

Что именно удерживало Глеба, я поняла немного позже. Когда его глаза засветились, и он начал перевоплощаться, не желая этого…

«Сущность – именно по этой причине он цеплялся за меня, – поняла я, смотря на его отчаянное сопротивление. – Не потому что хотел, чтобы я исцелила Марию, а потому что я пара его волка», – и осознание этого вернуло меня в реальность.

Застонав, Глеб рухнул на колени, продолжая бережно прижимать к груди девушку. Когда он отвел взгляд, я развернулась и бросилась бежать, слыша его крик, переходящий в вой.

Я бежала быстро, насколько могла. Старалась не оборачиваться, надеясь, что он не стал преследовать меня. Когда же грудь стало жечь от нехватки воздуха, а правый бок колоть от бега, остановилась и лишь тогда нашла в себе смелости обернуться. И когда никого не увидела, то испытала двоякое чувство, облегчения и разочарования. Возможно, мне и хотелось, чтобы он последовал за мной, но я была рада, что этого не случилось.

Лишь сейчас осознала, что могла спасти Марию, но из‑за Глеба не сделала этого. И теперь, если вдруг она умрет, то ее смерть будет на мне. И эта мысль терзала меня сильнее понимания того, что могу насмерть замерзнуть в этом долбанном лесу!

Время стремительно приближалось к вечеру, а я все шла и шла. За это время мне так и не удалось найти ни дороги, ни малюсенькой тропинки, которая могла бы вывести меня к людям . И это окончательно вызвало чувство отчаянья и безысходности.

В очередной раз потерев ладони, пытаясь согреть, я облокотилась на дерево, чтобы хоть немного передохнуть. Осмотрелась по сторонам, высматривая хоть какой‑то признак или следы жизни. Ничего не увидев, обреченно вздохнула и хотела уже продолжить путь, когда взгляд случайно зацепился за черную тень, что мелькнула среди деревьев.

Выпрямившись, я настороженно следила за тенью, попытавшись призвать силу. Не особо активно, но она все же отозвалась, вынуждая выдохнуть с облегчением. Ведь слова отца Глеба, что вне территории Беглых толков сила не подвластна мне, так и крутились в голове. О нем, кстати, я совсем позабыла, даже не представляя, что стало с ним после моего побега. Знаю только то, что сила, вернувшись, обиженно трепыхалась из‑за того, что бросила ее.

В скором времени я опознала в тени волка. Очень крупного для обычного, и у меня не осталось сомнений, что это оборотень. Наблюдая за его приближением, я поначалу хотела бежать, пока не поняла, что это бессмысленно. Далеко убежать у меня не получится, слишком уж устала, а он – хищник, который только этого и ждет.

Максимум, что я успею, это пробежать пару метров, пока эта здоровая туша на меня набросится. Поэтому решила встретиться с ним лицом к ли… эээ… морде. Даже если не смогу воспользоваться силой, то гибель от пасти этого существа будет быстрее, чем медленное замерзание.

Черный волк остановился в метрах десяти. Принюхавшись к чему‑то, он фыркнул и сделал шаг вперед склоняя голову на бок, вынудив меня напрячься и призвать силу. В руке тут же появились привычные ласковые нити.

Вот только волк не спешил нападать, просто стоял и смотрел. Я тоже не сводила с него взгляд, готова в любой момент направить на него нити. Но чем больше я всматривалась в волка, тем знакомым он мне казался. И вероятность того, что я могу ошибаться была, очень большая, но, кажется…

– Макс?!

То, что передо мной стоял именно Макс, я перестала сомневаться в тот момент, когда зверь, забавно фыркнув, кивнул мохнатой головой. Выдохнув, я немного расслабилась. Все же знакомый оборотень лучше чужака.

– Зачем пришел? – спросила, опять облокачиваясь на дерево, пытаясь согреть руки. – Он прислал? – недовольно буркнула, не сводя с зверя взгляд.

На что волк вновь фыркнул, присаживаясь на лохматый зад.

– Что, хочешь сказать, что нет? – пробурчала, укутываясь плотнее в пальто.

Вот только теплее от этого не стало.

Ненавижу зиму!

Волк наклонил голову на бок, продолжая внимательно меня рассматривать. Что ж, с волка собеседник еще тот. Но хоть какая‑то польза должна же от него быть?

– Выведешь отсюда? – спросила ни на что особо не надеясь. – Только желательно не обратно к дому. Мне б к людям… – и послала Максу умоляющий взгляд.

Фыркнув как‑то забавно, он поднялся и потрусил мимо меня. Вздохнув последовала за ним, надеясь что идти придется не очень далеко.

Но как говорится: надежда умирает последней! Так произошло и со мной.

Мы бродили по лесу до самой темноты. Не знаю, откуда у меня нашлись силы, но я, стойко терпя холод и голод, шла за волком. Своим причитанием, что ненавижу зиму и это место со всеми его обитателями в частности, я изрядно поднадоела волку. Но, к счастью, он на это лишь только изредка фыркал. Вот если бы он был в другом облике, то давно бы заставил замолчать, а так… Главное, чтобы не разозлился и не загрыз меня в порыве ярости.

Когда в очередной раз