Roman';">– Перестань перебивать, – пожурил меня Глеб. – Никто не знает, почему она не смогла это сделать. Я уже говорил, что предположений, как происходило это на самом деле, великое множество,– объяснил он.

– Но у тебя же есть предположения? Какие‑то догадки? – поинтересовалась я, сделав вид, что не услышала его замечания.

– Есть, – подтвердил Глеб. – Но сейчас не об этом. Я пытаюсь рассказать легенду, связанную с этим местом, о чем, собственно, ты сама и попросила, но меня все время перебивают, – вновь возмутился он.

И как‑то вышло у него это не зло, а скорее походило все на шутку, за которую мне стало немного не по себе. Ведь, и правда, я сама попросила Глеба рассказать историю, и не даю это сделать, словно малое любознательное дитя, постоянно перебивая.

– Прости, – тихо прошептала, смущенно утыкаясь ему в плечо и радуясь, что в комнате темно.

– Ладно, на чем я остановился? – вздохнув, проговорил он.– В общем, можно гадать сколько угодно, но правду знают только герои этой истории. Что случилось дальше, и чем руководствовалась девушка, не знаю, а предполагать не буду. Просто скажу коротко, охотница спасла, кого должна была убить. Спрятала и выходила, ну и, естественно, полюбила его. Как нас можно не любить? – хмыкнул Глеб забавно так, что, не удержавшись, я съязвила.

– Ага, все вы белые и пушистые, – и, немного подумав, добавила: – Когда спите зубами к стенке.

От моего заявления Глеб снова рассмеялся. От чего я нахмурилась, понимая, что слишком часто он начал это делать. Либо я, и правда, смешная, что, в общем, не так; либо он снова стал играть какую‑то роль. И эта мысль заставила задуматься и вспомнить, где я нахожусь, а главное, с кем. Отодвинувшись от Глеба, я плотнее укуталась в покрывало и спросила:

– Что было дальше?

Видимо, от Глеба не укрылась перемена моего настроения, поскольку он перестал смеяться и, прочистив горло, как‑то холодно продолжил:

– В общем, пока она выхаживала врага, то безумно влюбилась в него. Оборотень ответил ей не менее пылким чувством. Их любовь была сильной и безумной, вот только недолгой. Отец девушки, узнав о связи дочери с оборотнем, пришел в ярость. Он хотел убить парня, но дочь заявила, что покончит с собой, если он выполнит угрозу. Охотник не мог потерять единственную дочь, поэтому смирился с ее выбором и скрывал от всех их связь.

Я почувствовала, как Глеб прилег, вытянувшись на кровати, не оставляя мне места и практически вдавливая в холодную стену. Хотела сначала возмутиться, а после подумала и поняла, что до утра еще долго, поэтому все это время сидеть я не смогу и тоже легла. Правда, старалась держать дистанцию между нами, насколько это позволяла кровать.

– Их союз был неправильным. Такого никто и никогда не мог предположить. Человеческая девушка и парень‑оборотень. Одни против всех. Они не могли находиться на землях охотников и не могли вернуться на земли Ликантропов. Тогда отец, чтобы спасти молодых, принял решение уйти вместе с ними как можно дальше от тех и других. Они решили построить дом в глухом лесу как можно дальше от прежней жизни и, как ты понимаешь, именно в этом месте, – пояснил Глеб. – В скором времени о союзе человека с оборотнем прознали. Кто был первым – оборотни или охотники – уже неважно, их старались убить те и другие. Для каждой из рас такой союз был противоестественным и ужасным. Объединив силы, влюбленные вместе с отцом противостояли врагам. Раз за разом, изо дня в день. Снова бежать и прятаться, они не видели смысла, так и жили. Вероятно, им было не так легко это делать, как рассказываю я, но они справлялись, – Глеб замолчал. – Как в любой паре, однажды девушка забеременела, так на свет появилась первая…

– Хранительница, – продолжила я за него.

– И снова ты перебила,– хохотнул Глеб. – Но ты права. Конечно, до определенного времени это был просто ребенок, неспособный оборачивается. Но это не делало ее изгоем, и семья не стала из‑за этого любить ребенка меньше. С годами девочка росла, постигала мир и узнавала историю своих корней. Пока ей не исполнилось четырнадцать, и на их дом снова не напали…

От негромкого размеренного голоса Глеба, на меня накатила сонливость, но засыпать, так и не дослушав легенду , не хотелось.

– И что случилось потом? – спросила, подавив зевок.

– Что случилось? – переспросил он. – А случилось, Карина, немысленное. Впервые за столько веков войны и ненависти люди и оборотни сплотились. Позабыв на время о вражде, они пришли к дому, чтобы уничтожить то, что породили влюбленные. Это для родителей она была просто любимой дочерью. Для остальных она была неизвестным доселе существом.

– Разве такое бывает? – удивилась я. – Разве девочка была виновата, что родилась в такой паре?

– Бывает, – хмыкнул Глеб. – Знаешь, это сейчас никто ничего не скажет, если в такой паре родится ребенок, но тогда… они боялись неизвестности. Ведь как люди, так и оборотни не имели понятия, на что способна девочка. А неизвестное всегда пугает.

Попытался объяснить мне Глеб, но лишь сильнее запутал. Сколько бы он не приводил примеров и чтобы не доказывал, для меня это все равно останется дикостью. На одного ребенка готовы были пойти войной взрослые – вполне разумные существа. Именно существа, ведь иначе тех, кто был готов убить невинного дитя, никак не назовешь.

– Девочку спрятали, а сами родители и матерый охотник вышли на бой, который явно был неравным. Десятки оборотней и не меньше людей довольно быстро окружили и обезоружили их. Первым погиб старый охотник, защищая семью. На отчаянный полный боли крик матери и выбежала