От долгого лежания в одной позе стало затекать тело, и я вновь попыталась высвободиться из оков, но тут же пораженно замерла, наконец‑то, понимая,что именно не так.

«Какого черта я обнаженная?», – возник у меня вопрос к Глебу. Вот только задавать я его не стала, по крайней мере, не сразу, решив начать издалека.

– Мы все же добрались до дома?

– Нет, – ответил он коротко.

– Тогда, где мы находимся? – нахмурившись, поинтересовалась, еще с большим интересом став осматривать помещение.

– Утром увидишь.

«Утром, так утром», – подумала я, устраиваясь удобней.

А после, не выдержав, все же решила поинтересоваться у Глеба, почему я обнаженная (ну, почти, на мне все же было нижнее белье), и почему он лежит так близко.

– А…?

– Я же просил не крутиться! – воскликнул недовольно парень, сжимая меня сильней.

– Если бы ты так не прижимался ко мне, я бы не крутилась! – раздраженно воскликнула в ответ, кое‑как отвоевав свою руку и упираясь ее в грудь парню. – Может, отодвинешься немного, мне жарко. – попросила уже спокойней, вновь пытаясь устроиться поудобней. Но сделать это, когда тебя сжимает железными тисками такой сексапильный парень, было очень трудно.

– Да ты издеваешься! – рыкнул возмущенно он, резко отстраняясь, а потом, насколько я поняла, и вовсе ушел.

Остаться одной в полной темноте неизвестно где, так стремительно, было неожиданно и немного страшно, а еще холодно. Нащупав покрывало, я теснее в него закуталась, пытаясь понять, что вообще случилось.

Отчего он повел себя так странно?

Через некоторое время я стала замерзать, поэтому приняла верное решение одеться. Все же находиться неизвестно где в одном белье не очень комфортно. Сев в кровати, я попыталась осмотреться в надежде отыскать вещи. Но эта идея оказалась глупой, поскольку ничего было не видно.

Вздохнув огорченно, решила искать их наощупь. Свесив ноги, я коснулась ледяного пола и, вздрогнув, тут же забралась обратно. Понимая, что ходить по холодному полу босой не самая лучшая идея. Ведь в этой ситуации мне не хватало еще и заболеть.

Сожалея, что здесь нет света, чтобы отыскать не только вещи, но и обувь, я снова огорченно вздохнула. Мне бы сейчас не помешало хотя бы маленького огонька свечки, чтобы приблизительно знать, где и что находится. И тут в моей голове мелькнула странная мысль.

«Если я смогла воспользоваться силой для того, чтобы наказать обидчиков, то может…?», – думала я, пытаясь понять, как это можно провернуть. – А вдруг?! – прошептала, вытягивая руку вперед.

Но эта моя идея оказалась не удачной. Сколько бы я не пыталась сосредоточиться, представляя огонь… Да что там, маленький огонек, хоть искорку. Что толку? Как было в комнате темно, так и осталось.

– Черт! – устало выдохнула я спустя пять минут бесполезного пыхтения и кряхтения. И тут же услышала тихий смешок, раздавшийся недалеко. Настороженно замерев, я не уверенно спросила: – Глеб?!

– Ага, – услышав ответ, с облегчением выдохнула.

Все же приятнее знать, что с тобой в комнате находится знакомый человек, чем представлять вариант присутствия какого‑нибудь психопата.

«Хотя не уверена, что и этот человек вполне нормальный, – тут же исправила саму себя. – Ну, разве может нормальный человек так поступать? Я‑то думала, что Глеб ушел, а он где‑то тут».

– Ты чего это пыхтела, обиженно? – спросил он, и в голосе Глеба я услышала нотки веселья.

Отвечать ему не очень хотелось, тем более, после его выходки. Но понимание того, что Глеб, вероятно, может знать, как с помощью моей силы сделать огонь, все же переборола обиду и стеснение.

– Здесь слишком темно, и я подумала, что если смогла применить силу в разных направлениях, то… – на этом месте мне все же стало стыдно за столь глупую мысль.

– Что? – спросил Глеб, едва сдерживая смех. – Ты думала , что сможешь создать свет?

– А почему бы и нет? – вновь обиженно запыхтела, плотнее укутываясь. – И не свет, а огонь…

От моего заявления Глеб засмеялся, вынудив меня сильнее обидеться на него.

Нет, ну, правда, зачем сразу смеяться? Неужели трудно просто сказать, что это невозможно?!

– Здесь темно, я просто хотела найти свои вещи, – обиженно буркнула, передернув плечиком от ощущений холода.

На мгновение перестав смеяться, он произнес:

– Они на стуле рядом с кроватью.

Вытянув руку вперед, словно слепой котенок, стала ощупывать пространство.

– Немного левее и ниже, – внезапно произнес он.

Последовав его указаниям, я нащупала стул, а на нем вещи. Вот только возникла еще одна проблема, спускаться на холодный пол, чтобы надеть штаны мне не хотелось. Немного подумав, я встала на кровати и, балансируя на одной ноге, принялась натягивать штаны.

– Я думала, что ты совсем ушел, – пропыхтела для чего‑то. Наверно, для того, чтобы прогнать тишину, что нагнетала какое‑то неприятное чувство.

Правда, Глеб ничего не ответил, возможно, посчитал ненужным или просто нечего было сказать. Когда я справилась с одной штаниной и принялась воевать со второй, в голову пришла одна подозрительная мысль, которой ранее не придала значения.

– А как ты узнал, где именно нужно искать вещи? – замерев ненадолго, спросила у него.

– Понимаешь, большая часть меня – волк, – медленно проговорил он. – Волки в темноте видят все, правда, в черно‑белом цвете, но оттенков намного больше, чем у человека.

Ойкнув, я попыталась ухватиться за покрывало, чтобы прикрыться. Но как назло в таком состоянии руки не слушались, и оно все время выскальзывало. Конечно, это была очень