не говорило о том, что мы вчера так и не дошли до дома, где жили девушки. Может мы потом «потерялись».

– Как спалось? – решил начать я издали.

– Спасибо, что поинтересовались Ваше Высочество. Не очень, – ответила Нери и я весь напрягся.

– Почему?

– Прочто кто‑то полночи на улице кричал, мешая заснуть.

– Да? А что хоть кричали? Ты… слышала? – я сглотнул появившийся комок в горле и вытер о штаны ставшие влажными ладони.

– Нет, слов было не разобрать, – пожала плечами Веринерия

– Ну и хорошо, – я наконец смог выдохнуть и расслабиться, кажется даже довольно улыбнулся, но поймав заинтересованный взгляд девушки поспешил поправиться:

– То есть плохо, конечно, что кто‑то кричал. Хорошо, что ты ничего не слышала, потому что малоли, что кричали. Может ругательства…

Все это время Эль‑Рих‑Ус‑Тум молчал, лишь изредка лукаво посматривая то на меня, то на Нери. Вдруг он поднялся из‑за стола:

– Веринерия, у меня есть для тебя небольшой подарок. Сегодня праздник, а каждая девушка в праздник мечтает быть нарядной и красивой. Это платье Лазирии, она оставила его, когда я в очередной раз пустил ее в Эргонхолл, а потом так и ушла в штанах и рубахе, забыв переодеться в него. Понимаю, что фасон давно вышел из моды, но все‑таки для вечера оно подойдёт больше чем то, которое на тебе сейчас, – и он протянул ей свёрток.

Я посмотрел на Нери. Она была одета в льняную рубашку, синюю юбку, подпоясанную коричневым кожаным ремнем, а сверху был туго затянут на шнуровку бордово‑коричневый корсет.

По мне она и так была хороша. Но стало интересно увидеть ее в платье, что подарил Эль‑Рих‑Ус‑Тум.

 

Глава 26

 

Натаниэль  

Наконец наступил вечер.

По всему Эргонхоллу были зажжены сотни костров, а на окнах каменных домов стояли зажженные свечи. Сегодня была Ночь Костров. Как объяснил нам вождь этот праздник уходил своей историей в далекое прошлое.

– Когда‑то троллей не было, были лишь камни. Но однажды, во время сильной грозы, в одну из высоких гор попала молния, отколов от горной породы небольшую часть. Отколовшийся камень покатился вниз, но когда он достиг земли это был уже не камень. Небесный огонь разбудил его душу и теперь он был живой. Это и был первый тролль. Много лет бродил он в одиночестве по горным хребтам и скалам, пытаясь встретить кого‑то похожего на себя. Но все поиски были безуспешны, а сам он все больше и больше тосковал. И вот, в одну из ночей, тролль разжег большой костёр и воззвав с мольбой к Богам попросил их о том, чтобы они помогли ему обрести счастье и он перестал быть одинок. Первый тролль положил в костёр дары: цветы, ягоды, красивые камни и стал ждать. Сначала ничего не происходило, он просидел несколько часов, взывая к Богам и вознося им молитвы. И уже под самое утро, на рассвете, когда он совсем отчаялся, а костёр начал затухать, вдруг раздался оглушительный треск и с уступа, что возвышался над местом, где сидел тролль, в огонь упал большой камень. Костёр тут же вспыхнул, плавя горную породу и из огня вышла прекрасная девушка тролль….Кроме того, на ее теле сияла брачная татуировка, а как только тролль подошёл к ней и взял за руку, на его запястье появилась точно такая ж вязь. Это было проявление милости Богов. Они даровали троллю любовь. И теперь раз в год, в память о первых троллях и той милости, что нам оказали Боги, мы зажигаем костры и приносим дары. А самые смелые пары на рассвете проходят через Алисты‑Арт – священный огонь, который зажигается на центральной площади Эргонхолла, чтобы получить одобрение Богов. У тех пар, которых Боги благословляют, как и у первых троллей появляются те самые брачные татуировки. Такой брак нерушим. Правда не многие отваживаются пройти через Алисты – Арт. Эх, знали бы в сколько пар распалось из‑за того, что на их руках так и не появилась брачная татуировка….

И вот теперь, находясь рядом с костром Алисты‑Арт, который недавно зажгли, я видел как некоторые смотрели на все разрастающийся огонь с восхищением, другие с надеждой, третьи с опаской, а иные с грустью.

Но независимо от того пришли тролли парами, семьей или поодиночке, все вокруг веселились: со всех сторон слышался смех, разговоры, крики и музыка. Как только начало смеркаться на площади начались танцы. Неожиданно кто‑то подошёл сзади и похлопал меня по плечу. Я обернулся, сзади стоял огромный тролль. Если до этого Гайм казался мне большим, то теперь я понял, что Гайм был вовсе не высоким. Этот тролль был головы на три‑четыре выше меня и в плечах шире разв в три.

– Ты извини, – пробасил он и виновато взглянул мне в глаза: – Что тогда приложил тебя по голове. Немного силу не рассчитал… Вот…

– Да ничего, зато мы оказались в Эргонхолле, – я примирительно протянул ему руку.

Он довольно заулыбался и моя не маленькая ладонь утонула в огромной лапе тролля…

– Джой, – представился он.

– Натаниэль.

– Ага, принц, я уже знаю. Ну ладно, рад, что не держишь зла. Тогда я пошёл, веселись!

И тролль ушёл, а я среди танцующих увидел ее….

Веринерию, Нери…. Она была одета в темно‑бордовое платье с золотой вышивкой по краю лифа. Сам фасон платья давно устарел, но девушка смотрелась в нем просто сказочно: приспущенные рукава и плечи подчеркивали красивое декольте, а золотой поясок тонкую талию, заставляя любоваться точеной фигуркой.

Девушка танцевала, придерживая юбку, чтобы та