крепко прижал её к себе, чувствуя, как хрупкое тело сотрясает мелкая дрожь. Поднял голову и посмотрел на команду.

– Эй, парни, есть тут желающие получить «шанс на спасение» за счет Даны? – спросил притихших друзей.

– С ума спрыгнул? – возмутился Викар, а Фокс покрутил пальцем у виска.

Я даже не удивился, когда Гарртан, Линар и Шрум поддержали их. Скорее, я не ожидал, что и Драхракш тоже категорично помотает головой.

– Что? – спросил зарданец, заметив мой недоверчивый взгляд. – Я эмпат, если ты забыл. Сейчас я читаю каждого из вас и могу сказать, что сомневается только твоя жена. И то, потому что не хочет быть причиной твоей и нашей смерти. Но вот, что я скажу. Еще ни один настоящий мужчина не прятался за спиной у женщины, зная, что этим обречет её на страдания. Каждый из нас, Рик, столько циклов провел рядом с тобой, что ты должен знать нас лучше других. Понимать, что все мы предпочтем умереть в бою, чем всю жизнь мучиться угрызениями совести и считать себя трусливыми крысами.

– Спасибо, – с чувством сказал своим друзьям. – Давайте подумаем, что можно сделать. Времени мало, но, возможно, вместе мы родим хоть какую‑то идею.

– Можно? – спросила Дана, мягко освобождаясь из моих объятий.

Она ничего не сказала по поводу нашего решения, но в глубине её глаз я видел искорки радости. Похоже, она реально думала, что ребята способны отдать её этому чудовищу. Да, над доверием нам ещё работать и работать.

Тем временем, Дана развернула объемные карты, которые заняли все помещение. Прямо перед нами выстроились корабли пиратов. Я мало что смыслил в космических сражениях, но с логикой дружил. Если бы я распределял, скажем, военную технику на земле, едва ли выбрал бы такое построение. Звездолеты наемников выстроились в одну четкую линию. Плюс ко всему, стояли они достаточно близко друг к другу. Смею предположить, что места для маневров им будет маловато. При очень удачном стечении обстоятельств, уничтожение одного корабля грозит серьезными повреждениями для других – осколки разлетятся на большое расстояние с огромной скоростью.

Вопрос в том, как к ним подобраться на достаточное для выстрела расстояние и не стать мишенью самим? Если будем стрелять с места, где находимся сейчас, наши ракеты уничтожат с вероятностью девяносто девять процентов. Из размышлений всех вырвала Дана.

– Ребят, у меня появилась идея. Сразу хочу сказать, что не уверена, сработает ли это вообще. Вик, помнишь, я говорила, что перед побегом из лаборатории ввела в транс Шардара, неосознанно воспользовавшись способностями тэйни?

– Да, кажется, для этого тебе потребовалось лишь посмотреть на него в упор и задать прямой вопрос, – отозвался её друг.

– Точно. Смотри, когда я изучала способности Теней, осознала, что взгляд там имел второстепенное значение, лишь помогал сконцентрироваться. Основную же роль сыграл голосовой приказ, приправленный ментальным импульсом. Думаю, вы заметили, насколько изменился мой голос после того, как я перестала быть человеком? Это тоже своего рода необходимость, которая помогает придавать импульсам направление, концентрируя их.

Парни закивали. Я хотел спросить, как же звучал её голос до этого, но решил не перебивать.

– Времени мало, но я постараюсь объяснить как можно быстрее. Каждый мозговой импульс – это волна на особой частоте. Тэйни для ментального воздействия используют низкочастотные импульсы. Если провести аналогию, например, с музыкальным инструментом, это схоже с глубоко проникающим звуком ударных. Так вот, если нам удастся использовать ретранслятор «Надежды», я могу попробовать оглушить противника на расстоянии.

– Но как это возможно? – спросил я. – Они находятся слишком далеко! К тому же, у тебя банально не хватит сил для ментального удара такого масштаба.

– Ада, насколько силен наш импульсный ретранслятор, который мы используем для связи? – спросила Дана у искина.

– Достаточно, капитан Скай, но мощности всё равно не хватит. Хотя, если учесть, что корабли противника находятся очень близко друг к другу, можно попробовать вызвать резонанс. Нужен усилитель.

– Им будет Драхракш, – с улыбкой произнесла Ди.

– Я?! – воскликнул зарданец и побледнел.

– Он? – практически в один голос переспросили мы и уставились на нашего врача.

– Ты, ты, – похлопала его по плечу Дана. – Никто не забыл, что Ракш – эмпат? Если я направлю импульс на него, а он сможет его мне вернуть, возникнет резонанс. Я перенаправлю усиленный импульс на ретранслятор, тот, в свою очередь, перешлет его к противникам. Учитывая, что их корабли, наверняка, находятся на связи друг с другом, импульсом заденет всех. Те расы, что послабее, вырубятся сразу, остальные впадут в панику. Думаю, не более, чем на полминуты, но этого времени нам должно хватить чтобы отлететь на достаточное расстояние и включить «Призрак».

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍ – Да, вот только есть одно НО, – недовольно произнес зарданец, – Я не умею возвращать импульсы!

– Разве? – улыбнулась Дана. – Ты делаешь это постоянно, когда влияешь на чье‑то настроение. Как это выглядит для тебя?

– Ну, я хочу, чтобы человек расслабился. Настраиваюсь на него и мысленно посылаю ему успокаивающие волны.

– Вот, ты сам ответил на свой вопрос. Я пришлю тебе панический импульс, ты просто добавишь ему напряженности и отправишь обратно, а дальше я разберусь сама.

– Хорошо, можно, конечно, попробовать, но действовать нужно будет быстро и четко, – задумчиво сказал Драхракш.

– Есть еще кое‑что, – неуверенно сказала Дана. – Боюсь, это вам не понравится.

– И что же это? – вскинул брови я, готовясь к худшему.

– Всю нашу команду тоже вырубит. Кроме тебя, Рик, – повернулась она ко мне. – Но думаю, это не так страшно, как умереть. Мы же уже летали с тобой вдвоем на этом