– ее отец. Он имеет полное право уйти вместе с ней.

– Вы не понимаете… – начала она, осознавая, что ее увели в сторону, чтобы прочитать нотацию.

– Нет, дорогая леди, это вы не понимаете, – строго сказал незнакомец и еще сильнее сжал ее руку. Он говорил тихо, чтобы слышать могла только она одна. – Если бы мимо проходил констебль, он бы, скорее всего, доставил вас к судье за попытку отнять девушку у ее единственного родственника. Чего вы надеетесь добиться? Хотите, чтобы девушку отняли у него и отправили в работный дом?

– Лучше жить в работном доме, чем с таким омерзительным чудовищем, – прошептала Эмили. – Вы знаете, что он с ней делал до того, как вы пришли? Или вам все равно?

– Держу пари, что знаю больше вашего, юное невинное существо, – сказал он с нотками раздражения и нетерпения в голосе. – Пустые желудки надо чем‑то наполнять, и это далеко не всегда удается сделать легким и приятным способом. Только потому, что вам не нравится, как поступают эти люди…

Неужели она мысленно сравнила его с ангелом? Тогда уж падший ангел.

– Я не слепая. Я понимаю, что этот мир жесток, сэр. Я знаю, что некоторые готовы продавать свое тело, чтобы выжить.

– Не готовы, – возразил он. – Готовность совершенно ни при чем, когда выбор продиктован отчаянием. У вас нет ни малейшего права осуждать их.

Ошеломленная, она отшатнулась бы, если бы могла вырваться.

– Вы думаете, что я… Думаете, я их осуждаю? – Она почувствовала, как заливается краской. – Эта девушка – не падшая женщина. Отчим предлагал купить ее девственность любому, кто готов был заплатить сходную цену.

– И вы это знаете наверняка? – уже не так уверенно спросил джентльмен.

– Этот человек подошел к моему брату. Когда я увидела лицо девушки… – Она задохнулась от возмущения и покачала головой. Почему она вообще пыталась оправдаться? У него не было никакого права осуждать ее. Страх и отчаяние, которые Эмили увидела в глазах юной Кэти, – вот что так поразило ее. Было бы проще простого отвернуться от нее и пойти дальше вместе с братом. Во всяком случае, ей не пришлось бы спорить с этим джентльменом.

Суровое выражение его лица сменилось чем‑то похожим на жалость.

– Невозможно спасти всех, – тихо проговорил он.

– Я и не пытаюсь спасти всех, – возразила Эмили, чувствуя, что из глаз вот‑вот брызнут слезы. Перед ее мысленным взором промелькнуло лицо сестры. – Я пыталась спасти ее. А что мне было делать? Сделать вид, что я ничего не заметила?

– Большинство людей так бы и поступили, – ответил незнакомец, не сводя с нее глаз. – Так проще всего.

– Для вас – возможно, – сказала она, чувствуя, как в ней закипает ярость при мысли о том, что джентльмен просто прошел бы мимо этой девушки, или, что еще хуже, мог бы сам купить ее для развлечения. – Я не могла отвернуться, когда она попросила меня о помощи.

– Господи! – воскликнул он в сердцах. – Вы из тех дам…

– Прошу прощения?

Он махнул рукой.

– Ну, вы одна из тех реформисток, которые мечтают избавить мир от пороков общества. Позвольте мне избавить вас от многолетних заблуждений и от недовольства. У вас все равно ничего не получится. В мире то зло торжествует, то добро. Так было всегда.

Его слова ранили ее.

– Вы ничего не знаете ни обо мне, ни о моих намерениях. – Эмили посмотрела туда, где стояли мужчина и его падчерица, и с ужасом обнаружила, что их там уже нет. – Боже! Отпустите меня! Он уходит!

Она ударила незнакомца ногой по лодыжке и вырвалась. Незнакомец устремился за ней. И тут она увидела мужчину с девушкой, уже выбирающихся из толпы. Фрост добежал раньше, чем она, поскольку ей мешала бежать юбка со шлейфом. Он схватил мужчину за куртку, и Эмили могла только восхищаться его гибкостью и силой, пока она пыталась отдышаться. Мужчина бормотал, что он ни в чем не виноват, но Эмили, не слушая, подошла к перепуганной девушке и обняла ее рукой за талию.

– Больше он ничего тебе не сделает. Ты хочешь уйти?

– Он убьет меня, если я не буду его слушаться, – прошептала девушка, не сводя глаз с отчима.

– Ты уже не подчинилась ему, – возразила Эмили, внутренне аплодируя джентльмену, поднявшему отчима за загривок в воздух.

Это было действительно впечатляющее проявление силы, так как негодяй был явно тяжелее. Джентльмен позволил своему противнику беспомощно потрепыхаться в воздухе несколько секунд, затем отпустил его. Отчим девушки растянулся на мостовой. В ярости оттого, что капитулировал перед аристократом, он резко взмахнул ногой. Незнакомец ловко увернулся от этой неуклюжей атаки.

Заметив девушку, стоящую рядом с Эмили, побежденный ткнул в ее сторону пальцем.

– Эй ты! Это ты виновата! Ты, сучка заносчивая! – заорал он, вставая на ноги. – Если бы ты не совала нос в чужие дела, мы бы с дочкой уже заработали деньжат. Да мне бы…

Джентльмен ткнул в грудь наглеца свою трость, не давая ему подойти ближе к женщинам.

– Вы что, угрожаете этой леди? Весьма неразумно при данных обстоятельствах, учитывая количество свидетелей.

Прищурившись, тот недовольно посмотрел на аристократа.

– А разве это касается вас или еще кого‑то? Вы что, собираетесь взять заботы о Кэти на себя? Кормить ее? Одевать? – Джентльмен не ответил,