важный вопрос, чтобы делать выводы без серьезных доказательств. Пока я вообще не уверена, что отцом был Рома. И даже в том, что у них со Светой был роман. Но обещаю, что разберусь. И сделаю все, что в моих силах, чтобы тот, кто виноват в ее смерти, ответил за это. Я могу рассчитывать на вашу помощь, если мне что‑нибудь понадобится?

Какое‑то время Константин сверлит меня тяжелым взглядом. Потом вдруг резко расслабляется и кивает. Считаю, что на данный момент это победа. Он согласился с тем, что информации пока мало. И даже обещал помочь. Дальше мы обмениваемся номерами телефонов. И мужчина покидает машину.

 

Глава 38 Илья

 

Везу Яну домой, периодически поглядывая на нее. Во‑первых, мне просто нравится на нее смотреть. Во‑вторых, гадаю, сколько в моем наваждении спрятано еще сюрпризов? Меня впечатлило, как она смогла перевербовать байкера из врага, если не в друга, то в союзника точно. Просто виртуозно, всего парой фраз. И сейчас моя девочка не теряет времени. Набирает номер настоящей подруги погибшей и договаривается о встрече на следующий день. Предварительно спросив у меня взглядом подтверждения. Нужно бы обсудить все, что сегодня произошло. Но у дома догоняет звонок от детектива, которого посоветовал адвокат. Приходится оставить Яну и гнать по новому адресу.

Офис агентства не особо впечатляет – небольшое помещение, потертая мебель. Но сам мужик мне нравится. Видно, что деловой, хваткий и хитрый. Поначалу маскируется под простачка. Но умный, жесткий взгляд его выдает. Недолго изучает меня, как потенциального клиента. Судя по всему остается довольным. И наконец разговариваем открыто, без масок. Рассказываю суть дела. Отвечаю на многочисленные вопросы. В том числе и о том, что мы с Яной успели раскопать. Интересуюсь, не помешают ли наши изыскания. Детектив не скрывает скепсиса, но разрешает «развлекаться» и дальше. А он будет действовать своими методами. Договариваемся об оплате и способах связи. Вношу аванс и наконец уезжаю.

Попадая домой, первое, что делаю – ищу Яну. Она как маяк для меня. В любое время нужно знать, где находится, что делает. Как себя чувствует. Понимаю, что это слишком. Но уже давно махнул рукой. Просто принял, что эта женщина стала необходимой. И больше не задумываюсь, как буду разруливать все, когда Ромка выйдет на свободу. Знаю, что это неизбежно. Всем будет больно, горько и жестко. В конце‑концов, я не планировал такого. Не собирался влюбляться в невесту брата и отбивать ее у него. Но так произошло. И нам придется с этим жить. Кажется, я прошел очередную стадию принятия ситуации.

Яну нахожу в ее комнате. В том же любимом кресле, повернутом к окну. Устраиваюсь напротив, присаживаясь на низкий подоконник и опираясь лопатками о стекло. С улицы слышны голоса матери с сестрой. Возятся там с растениями. Хоть какое‑то им отвлечение. Не спешу начинать разговор. От бесед уже устал, хочется расслабиться. Вообще‑то, мне много чего хочется. Особенно, глядя на Яну. Она забралась в кресло с ногами. Позволяя мне любоваться круглыми коленками, стройными щиколотками и маленькими босыми ступнями. Пальцы жжет, как хочется прикоснуться к атласной коже. Медленно провести вверх, к бедру. Огладить округлости, обхватить за талию. Дернуть на себя… До моих заполненных похотью мозгов не сразу доходит, что Яна о чем‑то спрашивает. Заставляю себя сосредоточиться на ее голосе:

– Так что там с детективом? Ты заключил договор?

Мои мысли сейчас совсем не о детективе. Но собираю их в кучу и делюсь впечатлениями. Отвечаю на возникшие вопросы. Слушаю рассказ Яны о звонке Олегу – последнему Ромкиному приятелю из компании в ресторане. Оказалось, парень уже вернулся в столицу. Следователи с ним пообщались, а дела не позволили задержаться подольше. Поговорить с нами он готов. И сам предложил сделать это после похорон. На них он в любом случае приедет. Адвокат еще раньше сообщил, что тело погибшей девушки обещали отдать родителям примерно через неделю. Тогда и состоятся похороны.

Какая‑то часть меня вроде бы принимает участие в разговоре. Зато другая жадно путешествует вниманием по изгибам женского тела. Вспоминает, как оно ощущалось в моих руках, и требует повторить. Немедленно, прямо сейчас. И я не выдерживаю. Отталкиваюсь от подоконника, подхожу ближе и опускаюсь на ковер у кресла, на котором сидит мое наваждение. Смотрю на нее, опять теряя нить разговора. Яна замолкает на полуслове. В глазах появляется настороженность. Грудь под тонкой домашней футболкой вздымается выше, срывая у меня тормоза.

Беру обеими ладонями женскую ступню и очень медленно, осторожно поглаживаю большими пальцами. Яна дергается, пытаясь вырвать конечность. Не позволяю. Надавливаю чуть сильнее. Очерчивая ласково косточки на щиколотке. Тянусь и прижимаюсь к ней губами. Скольжу выше, по гладкой голени. Тело прошибает током жгучего желания. У Яны в глазах уже настоящая паника. А еще там разгорается пламя. Я больше не могу ему сопротивляться. Дергаю девушку на себя, затаскивая на колени. Заставляю обхватить ногами мои бедра.

Яна инстинктивно упирается ладонями мне в плечи. Пытается оттолкнуть. Распластываю руку на ее спине, вжимая в себя до боли желанное тело. Наши лица совсем близко. Рваное у обоих дыхание смешивается. Ее губы рядом с моими, приоткрыты от паники и нехватки кислорода. Я дам ей его. Она будет дышать только мной. А я ею. Впиваюсь в мягкие, сладкие губы. Размыкаю их еще больше, проникая внутрь языком. Сразу глубоко, не давая опомниться. Пожираю ее рот, вылизываю нёбо. И наконец чувствую, как она отвечает, взрываюсь эйфорией!

Дальше помню смутно. Стоны, хрипы, поцелуи‑укусы. Разделенная на двоих жажда. Мои руки уже давно под ее футболкой, исследуют желанное тело. Ласкают