до боли, ласкал до исступления. Заставил кричать. Не представляю, каким усилием получается удержаться и откинуться на сиденье. Хриплое ругательство и звук удара тяжелого кулака о приборную панель окончательно приводят в чувство. Опять выкидывая в самобичевание и вину. Такая уж у меня реальность сейчас.

 

Глава 34 Илья

 

Внутри все кипит. Там чертов коктейль из бешенства и желания. И Яна тоже тянулась ко мне, полностью срывая все тормоза. Едва не зарычал, когда она каким‑то чудом сумела остановиться. Потому что сам не могу! Голову начисто сносит, когда вижу так близко ее глаза, ощущаю податливое тело в своих руках. И мне становится плевать! На все плевать! Я просто знаю – самое правильное в моей жизни, когда держу ее в объятиях. Не может быть неправильным, если все мои внутренности переворачиваются рядом с ней. С тех пор, как встретил ее, ни на одну женщину даже не взглянул. Как отрезало. Сообщения от разовых подруг удаляю, не читая. Есть парочка особо настырных, все пишут и пишут. Хотя я сразу говорил, что секс у нас только на одну ночь.

Сижу, отвернувшись к окну, и пытаюсь усмирить дыхание. Загнать разбушевавшуюся жажду в узды. Получается с трудом. Как скоро мне сорвет стоп‑кран? Кажется, я уже близок к этому. Мысли о Ромке и наших матерях больше не помогают. Теперь хорошо понимаю, как это чувствовать, что женщина – моя. И готов воевать за нее со всем миром. А готова ли она? Скорее, нет. Вижу, как Яна сопротивляется. Нет, не мне. Себе. Что еще хуже. Она сильная и упертая, такая может взять под контроль собственные чувства. Но ведь и я так просто не сдамся.

Наконец прихожу в норму и завожу мотор. Едем домой в тишине. Яна не смотрит на меня, все еще не спокойна. Ей тоже сложно, чувствую ее метания. Успеваю подмечать, как с силой вцепились в сумочку тонкие пальцы. Высоко вздымается грудь. Упрямо сжаты губы. Так хочу их расслабить своими, снова ощутить восхитительный вкус. Но больше не даю волю желаниям. Хватит пока. Иначе добьюсь только одного – моя девочка от меня сбежит. В Ромкину квартиру, в гостиницу, все равно куда. А я не готов ее отпускать.

Загоняю машину во двор, захожу в дом. Яна убежала вперед, не дожидаясь меня. Оказывается, нас ждет сюрприз: незапланированный визит адвоката. Виделись же совсем недавно. Судя по мрачному лицу, новости прибыли нехорошие. Мать с тетей Олей испуганно переглядываются. О беременности погибшей я им уже сообщил. Хотел бы утаить, но в этом городе такое невозможно. Информация все равно просочится, так лучше уж от меня. Садимся за стол и слушаем то, что мы с Яной уже знаем. Идем в ногу со следаками, получается.

– Запрос в местные клиники по поводу прерывания беременности у Светланы Коротковой принес неожиданные плоды, – бесстрастно рассказывает адвокат: – Выяснилось, что десять лет назад она уже проходила такую процедуру. На тот момент ей было семнадцать. Что касается последней беременности, в нашем городе она ее не прерывала. Следователи послали запрос в столицу. Тем более, как раз три недели назад погибшая туда ездила. Но клиник там гораздо больше, так что сколько времени займет проверка, неизвестно. К тому же в некоторых местах такие операции делают анонимно. Что касается отцовства, Роман признал, что первый ребенок был от него. Причастность ко второму категорически отрицает. И продолжает утверждать, что в интимных отношениях с погибшей со школы не состоял.

Мы с Яной невольно переглядываемся. Что ж, вот брат и подтвердил то, в чем я уже не сомневался. Мать с тетей Олей бледнеют прямо на глазах, для них это пока шокирующая новость. Конечно, подобным брат с семьей не делился. Даже от меня скрыл. Обидно? Немного. Зато не пришлось брать на себя ответственность и давать совет в неоднозначной ситуации. Не знаю, что бы я тогда предложил. Они оба были совсем детьми. Какое решение здесь не прими, все равно слишком много рисков. А сейчас мне хочется лишь одного: защитить Яну от любых потрясений. К сожалению, это не в моей власти. И все, что я могу – просто быть рядом.

– В деле появился еще один фигурант, – вещает адвокат дальше: – Некто Константин Серегин. Асоциальный тип, без постоянного места работы, байкер и дебошир. Погибшая имела с ним короткую связь. О чем рассказала мать девушки. После расставания этот тип не раз устраивал скандалы и цеплялся к Коротковой. Алиби на вечер убийства у него нет. Так что следствие будет дальше с ним разбираться.

– Его арестовали? – уточняет Яна.

– Нет. Основания отсутствуют. Только слова матери погибшей о преследованиях. Для ареста их недостаточно. Но для тщательной проверки вполне.

– Значит, Рому не отпустят? – голос Яны вроде бы спокойный. Но я почти неотрывно слежу за ней и вижу, как она напряжена. Хочет, чтобы жениха быстрее выпустили? Наверняка, хочет. Я тоже хочу. Это же мой брат. Но тогда они снова вернутся в Ромкину квартиру. Будут спать в одной кровати. И не только спать… От одной только мысли внутри начинает бесноваться зверь. Рычит, что в любви каждый сам за себя. Я конечно отдаю себе отчет, что хожу почти по грани. Но до того, чтобы желать брату остаться в тюрьме, еще не дошел. И надеюсь никогда не дойду. Иначе это буду уже не я.

– К сожалению, Роман пока останется в изоляторе. Но я над этим усиленно работаю. Почти уверен, что мне удастся убедить следователей перевести моего подзащитного под домашний