прилетал сюда достаточно часто. Участвовал в гонках, не стесняясь использовать нечестные приемы, иногда заканчивающиеся летальным исходом соперников.

Торговцам он тоже успел изрядно досадить. Он мог положить глаз на какие‑то редкости или, к примеру, оружие, а в случае нежелания хозяина расставаться с имуществом за плату, просто забирал нужную вещь от лица Правителя, якобы, для нужд Империи. Естественно, противопоставить ему ничего не могли.

Но больше всего меня поразило другое. Итан мог потребовать для себя любую понравившуюся ему девушку, чаще всего со светлыми волосами и глазами (я даже знаю, откуда ноги растут у этого пристрастия, демонова наемница!). Что он с ними делал, маар Риави не знал, но было несколько случаев, когда девушки убивали себя после ночи, проведенной с моим братом. Дошло до того, что несчастные райаварцы стали прятать своих жен и дочерей, когда узнавали, что на планету снова явился младший наследник Империи.

Я готов был провалиться со стыда, слушая грязные подробности. Мой брат, похоже, оказался настоящим животным. Разве так мы его воспитывали?! Его с детства учили ценить и уважать женщин, как минимум, заботиться о них и не причинять вреда, ни морального, ни физического. Учили, что результаты чужого труда неприкосновенны. Хочешь что‑то получить – сделай сам, на худой конец, купи. Но забрать без согласия владельца? Только за те прегрешения, которым имелись свидетели, я должен посадить его в тюрьму до конца его дней! И что мне теперь делать с этим? Воспитывать его бесполезно, он давно вышел из нужного возраста и из повиновения. Как член семьи Правителя, он обладает неприкосновенностью. К тому же, каким бы он ни был, Итан – мой брат! Меня начинало терзать чувство вины. Не уследил. Допустил, чтобы он превратился в ЭТО.

Кого теперь в этом винить? Хотелось бы, в очередной раз, спихнуть всё на влияние Дикой, но… Последние циклы они практически не виделись, а теперь она и вовсе мертва. Первый раз за всё это время я подумал, а не сделали ли мы с отцом только хуже, приказав её убить? Что, если именно она сдерживала его скотские порывы? Ведь раньше он не был таким. Что теперь делать с Итаном, я не знаю. Посоветуюсь с отцом, он мудрый, подскажет какое‑то решение.

– Маар Риави, вы не знаете, вытворял всё это младший наследник только на Азиллели или по всей Империи? – спросил я.

– Насколько мне известно, не повезло только нам. Химмасет не располагает к такого рода времяпрепровождению. Там только рабочие, да их семьи, которые не хотят оставлять своих мужчин на время вахты. Тиимара, по большей части, предоставляет целый спектр услуг и развлечений на любой вкус, но там слишком много туристов. Если не повезет нарваться на кого‑то из них, можно и войну развязать, и маар Итан Ли достаточно разумен, чтобы это понимать. То ли дело Азиллель. Точнее, не самые крупные города, вроде Сифры. Здесь живут, в основном, только коренные райаварцы, и отказать в чем‑то младшему наследнику своей Империи они не могут, как и пожаловаться на его действия, или что‑то ему противопоставить. Как‑то повлиять на него, возможно, смог бы маар Маркел Ли, да только где мы, а где наследник Империи, – покачал головой пожилой райаварец, а я мысленно горько усмехнулся. Если бы я мог!

– Я постараюсь донести до него происходящее, надеюсь, способ укротить Итана найдется, – взвешивая слова ответил я маару Риави.

Мы замолчали, погрузившись каждый в свои мысли, и сидели так достаточно долго, пока за нами не пришел Киарим. Я оставил начальника ведомства заниматься своими делами, а сам пошел за парнем в подвал, где, судя по всему, располагались камеры заключения. Пока спускались, бегло осмотрелся. Мрачное местечко. Я с трудом сдерживал себя, чтобы не передернуть плечами. Каменные стены коридора давили на меня атмосферой ужаса и боли.

Палач уже ждал нас в пыточной, как и мои люди. Каратель был прикован к стулу, но делал вид, что здесь нет никого, кроме него. Бросил взгляд на дознавателя и отвел глаза. Мужчина выглядел достаточно устрашающе. Его лицо пересекал грубый шрам, а от мощной фигуры веяло угрюмостью и мрачной силой. Камиш о чем‑то разговаривал с одним из сотрудников Тайной Канцелярии. Я с удобством устроился на стуле в темном углу, чтобы не привлекать лишнее внимание. По сторонам старался не смотреть, потому что инвентарь этой комнаты внушал отвращение. Надеюсь, Каратель окажется достаточно здравомыслящим и расскажет всё сам.

Через пару минут, Камиш подошел ко мне и тихо спросил:

– Можем мы с Ларифом отъехать ненадолго? На корабле у него есть один препарат, который развяжет язык кому угодно. Возможно, он нам понадобится, если пытки окажутся бессильны.

– Почему сразу его не применить, не прибегая к помощи палача? – уточнил я.

– Потому что этот препарат имеет крайне сложный состав, действующий на психику угнетающе, плюс, после его применения, могут отказать некоторые органы. Допрашиваемый может спятить раньше времени, а то и вовсе помереть, так и не ответив на вопросы, поэтому к её использованию прибегают только в безвыходной ситуации. В любом случае, после этого подопытный уже не жилец, – покачал друг головой. И тихо добавил, – Марк, ты уверен, что мы можем позволить себе такой допрос по отношению к агенту Галактического Союза?

– Этот Каратель тайно пробрался на мою планету. Возможно, не один. Я должен знать, что он тут делал, и зачем ему девчонка. В крайнем случае, скажем, что он помер от раны, что она ему нанесла. Но, на самом деле, я не думаю, что Совет Галактик будет задавать нам какие‑то вопросы, иначе им и самим придется давать ответы. Скорее всего, они сами устранят этого бедолагу. А так мы хотя бы получим