– Соколов! Ещё раз так сделаешь я тебя сам задушу.

Повернул голову и увидел родное бледное лицо.

– Ты как? – с плохо скрываемым волнением в голосе спросил он.

– Нормально.

По крайней мере, легче, уж точно.

– Нормально, – недовольно кивнул он. – Я это уже слышал. И что мы имеем? Там, на больничной койке с капельницей, и седые волосы на моей голове.

– Я правда в норме. – Я сжал его руку, и он положил свою поверх моей.

– Я думал, что ты решил оставить меня один на один с мелкой.

Я засмеялся.

– Зря смеёшься, она имеет виды на меня. Так что будь осторожен, есть вероятность, что меня у тебя отобьют.

– Хорошо, – через смех выдавил из себя я.

– Не пугай меня больше так. – Стас стал серьёзным и поднёс мою руку к своему лицу. – Я чуть не сдох, пока тебя врач откачивал.

– Не буду, – ещё сильнее сжал его руку. – Я просто не был готов увидеть… Такое.

– Я знаю. Сам не ожидал. – Он тяжело выдохнул. – Я уже высказался по этому поводу.

– Страшно даже подумать: как ты это сделал.

Надеюсь, руки не распустил, а то придётся по судам таскаться.

– Все живы остались, – понял он мои мысли.

Я отпустил своих родителей, сделал, как они просили в моем сне. И на второй день мы их похоронили, Стас всё организовал. Понятия не имею, чтобы я без него делал. Да в принципе, и думать не мог, что он может быть таким заботливым. Не знаю, всегда был таким и носил маску засранца или изменился за время, что мы вместе.

Мила и вправду поладила с ним, если перед ней выбор, к кому на руки идти, то она выбирает Стаса. А он не пугается уже так, как в первый день, осталось его научить подгузник менять, кашу варить, и всё. Не представляю Чёрного, меняющего памперс ребёнку, надо обязательно это устроить.

– Чему ты смеёшься? – в кухню зашёл Стас.

Я готовил ужин, пока он с Милой что‑то строили в гостиной на полу. Она ещё несколько раз спрашивала про маму и папу, но больше не плакала.

– Да так, ничего особенного.

Не буду портить ему настрой заранее. Да и не согласится он сам памперс Миле менять, а так я что‑нибудь придумаю.

– Ну ладно, сделаю вид, что поверил. Долго там ещё? Есть хочу, – насупился он.

– Вот уже почти всё готово. Руки помойте и прошу.

Он вернулся в зал.

– Ну чё, мелкая, кушать будем?

Мила засмеялась. Что она смешного в нём видит, только одной ей известно.

– Нам поговорить надо, – сказал я Стасу за столом, попутно собирая пюре со стола. Мила ест сама, и, несмотря на то, что в пюре всё вокруг, это выглядит очень мило.

– Говори, – уплетая за обе щёки мясо, проговорил он.

– Милу уложу и поговорим, тебе, кажется, есть что сказать.

Он застыл и поднял взгляд на меня.

Глава 51.

Стас

– Ты самый большой идиот из всех, кого я встречал! – высказался Тёма после того, как молча выслушал всё до мелочей. – Зная, что я могу помочь, ты вместо того, чтобы мне сказать, послал нафиг! – Он качнул головой.

– Я не хотел, чтоб с тобой какая‑то хуйня произошла, – тихо сказал я.

– Со мной и так хуйня произошла, – вскочил он со стула. – Ты знаешь, каково мне было?! – повысил голос. – Я был в таком же состоянии, что недавно в морге!

– Не ори! – так же тихо обратился к нему.

– Не говори мне, что делать!

Ну что за кипишь на ровном месте, блядь.

– Ты меня унизил, оскорбил. Ты меня убил своими словами!

– Хватит! – мне неприятно это слышать.

– Ничего не хватит!

Я встал и, схватив его за руку и с силой притянул к себе, обнял.

– Мелкую разбудишь своим ором.

Он брыкался, пытаясь меня оттолкнуть.

– Ненавижу тебя! Почему не сказать правду, а сравнял меня с землёй? – продолжал он.

Видимо, нервы сдали, накопилось всё.

– Так было нужно. И мне тоже было больно. Или думаешь, легко поливать говном любимого человека?

Он перестал извиваться и посмотрел на меня.

– Скажи! – такого гневного Тёму я ещё не видел.

– Что сказать?

– Что любишь.

– Я тебя люблю!

Что такого? Я уже говорил.

Он набросился на меня и завладел моим ртом, как изголодавшийся зверь. Я подхватил его напор и, вжав его тело в себя, углубил поцелуй. Член уже затвердел и тёрся о стояк Артёма. Он стал толкать меня назад, пока я спиной не наткнулся на стену. Подцепил края его футболки и потянул наверх, касаясь пальцами горячей кожи спины.

Не отрываясь от настойчивых губ Тёмы, я подхватил его под задницу и зашагал с ним на руках к гостиной, где бросил его на диван и свалился сверху. Его настойчивые руки в нетерпении стали снимать с меня штаны. Добрался до изнывающего члена, накрыл его ладонью и сжал. Я напрягся всем телом и, оторвавшись от его рта, заглянул в глаза, покрытые дымкой возбуждения.

Стянул с него все тряпки к чёртовой матери, развернул спиной к себе, и он упёрся руками в спинку дивана. Оттопырил манящую задницу назад и получил шлепок.

– На меня больше не орать, – шепнул