– Я не хочу тебя откачивать, – протянул стакан с водой.

Выпил, смотря на меня из‑под нахмуренных бровей.

– Я согласен, – опустошив бокал, сказал он.

Я взял его двумя пальцами за подбородок и поймал его губы, поцеловал, всасывая его язык, что он так быстро сунул мне в рот.

– Спальня там, – показал я рукой в нужную сторону. – Иди, я сейчас приду.

Он встал с дивана и, покачиваясь, пошёл туда. Я же пошёл в туалет, где у меня лубрикант. Днём было не очень комфортно всадить ему без геля.

Зайдя в спальню с уже готовым к бою стояком и в предвкушении воплотить в жизнь свой план по вытрахиванию Соколова, я конкретно обломался, потому что раздетый до трусов Соколов спит без задних ног, пуская слюни на подушку.

– Зашибись, потрахались.

Будить я его, конечно, не буду, я ж не совсем конченый. Лёг рядом и укрыл нас тонкой простыней. Соколов до такой степени уместно смотрелся в моей спальне, что я смотрел на него и лыбился как придурок.

Проснулся и, не открывая глаза, потянулся на кровати, вскочил как ошпаренный, заметив, что я на кровати один. Сон как рукой сняло, встал и почти выбежал из спальни. Если он ушёл, не сказав ни слова, я его свяжу и выебу, пока сознание не потеряет.

Но, видимо, не судьба, а жаль, я уже выстроил эту картинку в голове. Соколов стоит возле холодильника и с жадностью глотает воду из бутылки.

– Сушняк, – усмехнулся я.

Он едва заметно кивнул, не отрываясь от своего занятия, несколько капель воды стекали по подбородку и капали на голую гладкую грудь.

– Больше пить не буду, – с выдохом сказал он и, сев за стол, опустил голову на руки.

– Не будешь, – утвердил я его слова и подошёл к нему.

Как только приблизился, он уткнулся головой в мой голый торс и замычал.

– Мне плохо.

Я тихо засмеялся.

– Ты изверг, – буркнул он.

– Чего это? – Я положил руку на его голову и… гладил.

Я глажу Соколова по голове. Взрыв мозга.

– Я тут умираю, а ты надо мной смеёшься, – обиженно сказал он мне, точнее, моему животу.

– Ты, пиздец, смешной сейчас, – поцеловал его в макушку. – Кофе выпьешь и легче станет, я приготовлю, а ты иди в душ.

Он болезненно замычал, нехотя встал со стула и пошёл в сторону ванной.

Я сдержал желание пойти следом и избавиться от болезненного стояка, ему и так плохо, а я же не изверг.

– А где полотенца лежат? – вернулся Соколов в кухню.

– Я принесу, иди.

Плохая идея. Ходит мне тут, маячит перед глазами своим голым телом и аппетитной задницей. А как в ванную зашёл, а он там за стеклом в чём мать родила… Терпи, Стас.

Потерплю… Час, не больше.

Вышел он из душа более‑менее живым, я поставил перед ним кружку с кофе, а он в благодарность поцеловал, и в душ пошёл я, в холодный.

– Нет, я не дома, – услышал я, выходя из ванной. – Э‑э‑эм, у друга…

Я остановился у входа в кухню.

– …я знаю, что обещал перезвонить, так вышло. Прости…

Это что за хрень?

– …я тоже скучаю…

Ох, как интересно, блядь.

– …позвоню чуть позже, как домой приду…

Хрен тебе, а не домой, вообще сюда переедешь.

– …целую. Пока.

Это я тебя сейчас поцелую, да так, что на всю жизнь запомнишь.

– Это кто был? – нервно спросил я.

Он на месте подпрыгнул от моего баса и расплескал кофе по столу.

Глава 33.

Артём

– Это кто был? – прозвучало за моей спиной.

– Папа, а что? – недобро посмотрел я на Стаса, на котором было только полотенце.

С влажных волос, что стали ещё темнее, стекали капли воды по его голой груди ниже к кубикам на животе. Но от любования его подкаченного тела меня отвлёк пристальный злой взгляд… Что опять‑то?

– Какой папа? – прорычал он, ну ясно всё.

– Римский.

Он на секунду замялся, но потом сделал резкий шаг ко мне, так что я инстинктивно попятился назад.

– Соколов! – навис грозно надо мной. – Дошутишься.

– Ага, а ты доревнуешься, – кивнул я и отошёл в сторону.

– В смысле? – Он шёл за мной на кухню.

– В прямом, хватит меня обвинять бог знает в чём на каждом шагу! – крикнул я.

– Ты переезжаешь ко мне, – ткнул он пальцем мне в грудь.

– Нет. – Как же, фиг ему.

– Да!

Ну‑ну, меня уже твоим рычанием не напугать.

– А я сказал – нет, и на этом всё, – чуть не ударил кулаком по столу.

– Ты вчера был на всё согласен.

Прищурился и смотрит так…

– Я согласился не ссориться с тобой, и я был пьян, – уже тише сказал я, а то соседи набегут.

– А что ты, блядь, сейчас делаешь? – вопросительно замахал руками.

– Отстаиваю своё мнение и личное пространство. – Я вижу, как он кипит, ещё бы, перечат ему редко.

– Какое, на хрен, пространство? Это что ещё за…

– Ты должен научиться мне доверять, – перебил я его. – Иначе вот такие вот ситуации будут происходить довольно часто. –