Что я, собственно, и сделал. Положив ладонь на его колено, я медленно поднимался выше и выше, пока не дошёл до выпуклости между ног. Стас сжал руль, судорожно сглотнул и стиснул челюсть.

– Соколов! – зашипел он. – Я тебя на части разорву…

А меня уже несёт. Я сжал его твёрдый член, и тут машина резко тормознула. Я чуть не ударился о приборную панель.

– Ты что творишь? – взял меня за шиворот рубашки.

– Дразню тебя, – с улыбкой сказал я.

– Я вижу. – Он смотрел то в мои глаза, то на мои губы, по которым я специально прошёлся языком. – Хочешь, чтобы мы разбились на хрен? – дышит рвано, глаза блестят.

– Хочу тебя, – шепнул я, приближаясь к его губам, и помассировал его член.

– Выходи, – отстранился он от меня.

– Зачем? – недоуменно спросил я. Надеялся на что‑то другое, а не прогулки по ночному городу.

– Приехали. – Он заглушил машину.

– Как приехали? Куда? – Я смотрел по сторонам, двор мне незнаком.

– Ко мне.

Ого, я не разу у него дома не был.

– Неожиданно, – пробубнил я и вышел из машины.

Как только в лифт зашли, меня впечатали в зеркальную прохладную стену.

– Ну ты и похотливый сучёныш, – сказал и впился в мои губы остервенело.

Я шумно втянул воздух и начал покачивать бёдрами и тереться о его выпуклость в штанах. Кожу на талии сжимали до боли, губы кусали, язык проталкивался в рот всё глубже. Было настолько хорошо, что я был готов на всё, лишь бы он вошёл в меня на всю длину и брал меня жёстко.

Нас прервал звук остановившегося лифта, и мы неохотно оторвались друг от друга. Стас вышел, и я поплёлся за ним в нетерпении, а в квартире буквально бросился на него как озабоченный.

– Сука, Соколов, тебе ничего в алкоголь не подсыпали? – взял меня за плечи и внимательно смотрел в мои глаза. – Вроде всё нормально, – ответил он сам себе.

– Я просто скучал, – хрипло сказал я. – Очень.

Взгляд изменился. Из строгого и серьёзного стал каким‑то обеспокоенным, он отпустил глаза и почесал затылок. А я уже пожалел, что сказал это, кажется, было лишним.

– Пойдём выпьем, у меня бар поразнообразней будет, – повернулся и направился в гостиную, как я понял.

Пока он наливал что‑то в стаканы, я осматривался. Большая квартира в холостяцком стиле. Минимализм и серо‑синие тона, современная мебель и кожаный тёмно‑синий диван. Достаточно чисто, я бы сказал, очень чисто, можно подумать, что здесь никто не живёт.

– Уютно у тебя тут, – сказал я и сел на диван.

– Нормально. – Он протянул мне стакан с янтарной жидкостью. – Слушай, – неуверенно начал он, крутя в руке стеклянную ёмкость.

– Что? – Я насторожился его тоном, всё‑таки зря я сказал, что скучал по нему.

– Давай прекращать…

Ну всё, сейчас я поеду домой на такси.

Глава 32.

Стас

Почему, блядь, так приятно, когда тебя ревнуют?

Сколько бы Соколов не отрицал, это именно ревность. Врать и притворяться он совсем не умеет.

Его признание ввело меня в ступор, не ожидал, что он это скажет. Не думал вообще о его чувствах, и это заставило меня понять, какое же я все‑таки говно.

Первое, что пришло в голову, – это ответить тем же. Но выдавить это из себя не смог, хоть и пришло осознание, что жутко скучал. Место себе не находил и спать нормально не мог. И он был полностью прав – я бесчувственная скотина. Которая пнула ногой во что‑то очень важное – в него. Соколов, сам того не зная, занял очень много места в моей жизни. Я и сам с трудом пришёл к этому выводу. И раз я это понял и осознал, не намерен больше упускать. Не дам никакого определения всей этой хрени, сам не знаю, что это такое. Не испытывал ничего такого до сих пор, но это охренеть как приятно.

Приятно выбираться куда‑то с ним, проводить вместе время по‑человечески. Хватит с меня, я взрослый человек, и надо перестать вести себя как чмо.

Соколов важен для меня, он мне… Дорог. И на этом всё.

– Давай прекращать…

Блядь, думал, легче будет, а я и смотреть на него не могу. Приехали, да, Стас?

– Почему? – спросил он хриплым голосом.

– Что почему? – потерял я нить разговора.

– Почему ты хочешь прекращать?

Я поднял глаза на него, что‑то он бледный.

– Тебе плохо?

Он же пить не умеет, зря я дал ему столько алкоголя.

– Не переводи тему, – истерически сказал он.

– Мне не охота с тобой сраться и неделю гадать, где ты и с кем. Так что, давай, выясним все сейчас.

Он смотрит на меня внимательно и не моргая.

– Я постараюсь вести себя нормально и больше не повторять своё поведение. А ты меня слушаешься и не провоцируешь.

Он выдохнул и расслабился.

– Господи, я думал, ты меня домой отправишь. – Он опустил голову, потом поднял стакан, что держал в руке, и поднёс ко рту.

– Нет, нет, тебе уже хватит. – Я забрал стакан из его рук.

– Эй‑й, я в норме, – возмутился и потянулся вырвать его у меня.

– Я вижу, как ты в норме, – пошёл в кухню и вылил виски в раковину. И его, и моё тоже.

– Зануда! – крикнул он мне