Даже если он думает, что заботится обо мне, вот так запросто сообщать личные подробности чужим людям неправильно. И конечно же Илья, услышав эти слова, снова обжигает меня мрачным взглядом.

– Ничего, как‑нибудь справлюсь, – заявляю с вызовом. – В девять подойдет.

– Ну и отлично, – глухо произносит мужчина и скрывается в коридоре.

 

Глава 9 Илья

 

Остаток дня и ночь проходят под девизом «усмири свой гнев». Вот только ничего у меня не получается. Я злюсь на мать за дурацкую легенду, которая теперь гвоздем торчит в мозгу. На себя, за то что впервые так реагирую на женщину, как идиот или сопливый юнец. Никогда раньше не бегал ни за кем. На брата тоже злюсь, что опередил меня. Познакомился с Яной и почти окольцевал эту строптивую птичку. Мы действительно в свое время были очень близки. По крайней мере, я так думал. А Ромка даже не рассказал, что у него появилась невеста. Наверное хотел сделать сюрприз. И сделал! Такой, что теперь не знаешь, что предпринять. И на главную причину всего этого бардака я тоже злюсь. Свалилась мне на голову вся такая красивая, неприступная и несвободная и перевернула мою жизнь с ног на голову.

Вчера, когда застал Яну в своей бывшей комнате, меня едва не перемкнуло. Только вдвоем, с глазу на глаз, да еще и на моей территории. По отношению к ней из меня просто прут собственнические инстинкты, даже не ожидал от себя такого. Не то, чтобы раньше я приветствовал свободные отношения. Если женщина со мной, значит, только со мной. Но от ревности как‑то отводило. Было однажды, что застал с другим, порвал без всякого сожаления и второго шанса. А с моим зеленоглазым видением все сразу пошло наперекосяк. Проблема только в том, что видение мне не принадлежит.

Ум это понимает, но душа и инстинкты требуют другого. В той комнате, наедине, меня ломало, настолько хотелось прикоснуться к ней. Вжать в свое тело так, чтобы между нами не осталось ни миллиметра. Попробовать на вкус сладость губ, от которых уже заранее сносит крышу. Усилием воли удержал себя, чтобы не наделать глупостей. Вместо этого устроил ей допрос про отношения с братом. Нехотя, с вызовом в зеленых глазах, она отвечала. А я не вслушивался в слова, зато наслаждался чуть хриплым голосом, который забирался прямо в душу. Переворачивал там все, проходясь наждачкой по взбудораженным нервам. А еще следил за движением соблазнительных губ. Понимал, что говорю с ней резко, настраиваю против себя, но ничего не мог поделать. Слишком сильно корёжило меня внутри.

Когда Яна попыталась сбежать, не выдержал и схватил ее за руку. Знаю, что испугал – почувствовал ответную дрожь. Это хоть немного остудило. Представил, каким монстром ей кажусь со своими непонятными претензиями. Ну да, она ведь не понимает, что со мной происходит. Еще бы и я сам понимал. После попытался смягчить впечатление. Все же Яна станет частью нашей семьи. Нам придётся общаться, хотя бы ради Ромки. Но все мои попытки летели к чертям, когда я видел, как брат по‑собственнически прижимает ее к себе. Целует, касается так, как я не имею права. Хотелось рычать и убивать. И повыдергать Ромке руки. Самому стало стремно от бушевавших эмоций.

На дурацкую поездку я согласился, чтобы самому себе доказать, что не совсем слетел с катушек. Еще не полностью растерял мозги и братские чувства. Мне нужно привыкать, что Яна не моя. Видеть их вместе и учиться справляться с демонами, что бьются внутри. А еще заметил вызов в зеленых глазах и не смог не ответить. Эта женщина одним взглядом способна вить из меня веревки. Хорошо, что она пока не подозревает об этом. Возможно, моя вынужденная тактика наглого хама не так уж плоха. Позволяет нам обоим держаться на расстоянии друг от друга.

Ночью меня преследуют настолько реальные картинки восемнадцать плюс, что моим стояком можно гвозди забивать. После одной самой яркой почти рычу и вскакиваю с кровати. Шагаю в душ и снимаю напряжение, напоследок окатывая тело ледяной водой, чтобы привести себя в чувство. Ну а завтрак вообще превращается в пытку. Слушать, как мать шумно радуется за сестру и племянника, как нахваливает «милую» Яночку, и так тошно. А когда она переключается на меня и начинает выспрашивать о моих планах в личной жизни, едва не взрываюсь. Бросаю недоеденный завтрак и сбегаю из дома от греха подальше.

На улице изучаю местный рынок каршеринга, придирчиво просматривая отзывы. Еще не хватало возить Яну на каком‑нибудь ведре. Сразу решаю, что для нее все самое лучшее. И очень жалею, что не взял свой внедорожник. Впрочем, тогда мы бы с моим видением не пересеклись на станции. Наверное, так было бы правильно:  познакомиться с ней сразу как с невестой брата. Сработало бы табу и не дало отреагировать на нее так сильно. Но все это лишь в теории. Почти уверен, что никакое табу мне бы не помогло. Может, лишь, удержало от неадеквата. А сейчас меня закономерно воспринимают как исчадие ада. Любая бы нервничала, если бы ее ни с того ни с сего так встретили.

Машину я все‑таки выбираю, перед поездкой тщательно осматривая. И подъезжаю к нужному дому за полчаса до назначенного времени. Звонить Ромке не хочу, мало ли от чего отвлеку. И от внезапно ярких мыслей о том, чем они могут заниматься рано утром в постели, жгучей ревностью сворачивает кишки. Нет у меня никакого права  ревновать! Права нет, а ревность – вот она, грызет изнутри, не давая ни на чем сосредоточиться. Выскакиваю