Верно говорили родственнички, будь они неладны, что с головой у него не все нормально. Да, он каждый день по лезвию ходил, даже отец считал, что Демьян перегибает. То, как развязно и неосторожно вел себя Граф еще несколько лет назад, могло закончиться очень плохо. И Демьян это понимал, но не мог иначе, ему нужно было это ощущение опасности, ощущение хождения по тонкому лезвию. Балансируя на грани жизни и смерти, он мог не думать о ней.

Дарина же словно яд, проникла в каждую клеточку его тела, заполонила собой сознание. Он просыпался и засыпал с мыслью о ней, и ненавидел себя, ненавидел за то, что испытывал к сестре далеко не братские чувства. И мысли эти с каждым разом становились все навязчивее, больное желание сводило с ума, лишало рассудка.

А она…

Она дурочка даже не понимала, что с ним творила. Обнимала его, целовала, прижималась к нему, не осознавая, сколько долбанных сил ему стоило сохранять внешнюю невозмутимость. Говорят, если Бог хочет наказать человека, он лишает его рассудка. И Демьян определенно его лишился.

— Эй.

Демьян почувствовал, что кто-то его нещадно трясет. Распахнув веки, он наткнулся на сосредоточенное лицо брата, не понимая, что происходит.

— Уснул что ли? — нахмурился Марк.

— Да, наверное, — потирая ладонями лицо, ответил Демьян.

Он и сам не заметил, как умудрился задремать.

— Ты стонал, напугал меня.

— С каких пор ты такой пугливый? — поддел брата Демьян, а потом оглянулся, понимая, что они уже не едут…приехали.

Дема не торопился выходить из машины, сам не понимал, почему медлил. Просто…просто столько всего связано было с этим домом. Здесь он вырос, здесь впервые взял на руки Дарю, здесь она его возненавидела, а он полюбил так, что дышать не мог. Ему вообще сейчас казалось, что он и не дышал все эти годы, вот как перестал в тот день, сидя под дверью и слушая, как рыдает его девочка, так и не дышал до сегодняшнего дня, до встречи с ней.

— Может пойдем или так и будешь пялиться в одну точку? — напомнил о Марк.

Демьян моргнул несколько раз, вздохнул шумно и вышел из машины.

Осмотрелся.

Ничего за эти годы здесь не изменилось. Их особняк выглядел также, как и прежде.

Стоило Демьяну подумать о родителях, как дверь распахнулась и на крыльце дома показался отец. Улыбнувшись, он оперся на перила, внимательно наблюдая за приближающимися сыновьями, больше, конечно, за Демьяном. Марк жил с родителями, а Демьяна они вживую больше трех лет не видели.

— Наконец-то, мы уже заждались.

Поравнявшись с отцом, Демьян молча заключил того в объятия. Конечно, он скучал по семье, по всем ее членам. А семья у них была большая и крепкая. И сегодня, Демьян был уверен, здесь соберутся все. Мать наверняка уже постаралась.

— Здравствуй, пап, — наконец проговорил Демьян.

— Как-то долго вы добирались, даже с учетом пробок, — заметил отец, когда все трое вошли в дом.

В ноздри тотчас же ударил запах еды, доносящийся с кухни. Мама в своем репертуаре, он ведь просил не готовить, ведь все можно заказать в ресторане. Но когда Василиса Воронцова хоть кого-нибудь слушала? Ну разве что мужа, и то не всегда. Демьян улыбнулся собственным мыслям и тем ощущениям, что вызывали в нем стены родного дома. Какой-то нежный трепет и умиротворение.

— Да мы заехали кое-куда по пути, — неопределенно ответил Марк, вырвав Демьяна из размышлений.

— К Даре, — уточнил старший брат, поймав на себе удивленный взгляд отца.

Демьян понимал, что им предстоит серьезный разговор. Как отреагирует отец, Демьян предсказать не мог, но догадывался. Но это ничего, Демьян, конечно, родителей в известность о своих намерениях поставит, но разрешения точно спрашивать не станет. Каким бы ни было их мнение на этот счет, все это не имело значения. Только она имела, сейчас он это понимал лучше, чем три с половиной года назад.

— И не привезли ее? — отец оглянулся, словно ища дочь, вдруг не заметил.

— Она…хмм…

— Понятно, — пришел на помощь отец, — отправлю за ней вечером кого-нибудь из парней. Пусть пока переварит.

Да, переварить было что, ведь все, кроме Дарины, знали о возвращении Демьяна. Вечером готовился ужин в семейном кругу. И Дарина на нем непременно будет, пусть ей это и не понравится.

— Да, пожалуй.

— Дема, — со стороны послышался голос матери.

Демьян поднял голову и столкнулся взглядом с родительницей. Его мать с каждым годом только хорошела, расцветала просто и светилась.

— Поверить не могу, что ты все-таки приехал, — улыбнулась мать, обнимая сына. А потом отстранилась, стирая с глаз слезы.

И Демьян почувствовал укор совести. Он уехал и за три с половиной года ни разу не появился дома, с родителями только посредством видеозвонков общался. Так ему было проще. Казалось, окажись он здесь, и они все поймут, а он не знал, как объяснить. Раньше не знал.

— Ну все, мам, ну чего ты сырость разводишь, — рассмеялся Марк, заставляя улыбнуться и мать.

— Поговори мне еще, засранец, — пожурила его мать и снова взглянула на Демьяна. — Голодный?