– Можно войти? – кивнул он в сторону входа в квартиру.

– Конечно…

Да что ж такое? В горле пересохло всё.

Он зашёл в прихожую, снял обувь и вошёл в гостиную, на нём только джинсы и белая футболка. Он встал возле окна и молчал, то затылок чесал, то руки в карман совал, то вытаскивал.

– Ты что‑то хотел? – не выдержав тишины, взял всю смелость в руки и голосом человека, которому на всё плевать, задал я вопрос.

– Хотел, – так и не повернувшись ко мне, ответил он.

– Я тебя слушаю. – Я сел на диван, потому что спокойствие было только в голосе, ноги же еле меня держали.

– Я… Это… Ну…

Ну это то ещё зрелище. Стас Чёрный стоит передо мной и двух слов связать не может. Ладно, не совсем передо мной, он так и не повернулся ко мне лицом. Может он пьяный?

Вроде алкоголем не пахнет от него, только сигаретным дымом, будто только вышел из комнаты, где курили, как минимум, десять человек.

– Что ты? – перебил я его мямли.

– Давай заканчивай этот цирк, – резко повернувшись, выдал он мне.

– Какой ещё цирк? – Мне его тон уже не нравится.

– Блядь, – выдохнул он нервно. – Вот эти твои истерики и нюни.

Понятно всё.

– Это не цирк. – Я встал с дивана. – Если это всё, то… Спасибо, что зашёл.

– Что ты от меня хочешь?! – заорал он так, что я вздрогнул. – Не могу я душу наружу вытащить. Не тот я человек, что будет это делать. Я конченый идиот, что не умеет ничего в этой жизни ценить. Я далеко не хороший парень. Мне по хуй на всех, на чувства людей. Мне всё равно, что у них происходит в жизни… Не могу я выдавить из себя что‑то хорошее. Я не такой, как ты, далеко не такой. – Он сделал шаг к застывшему мне. – Ты слишком правильный, слишком добросовестный интеллигент, бываешь до тошноты милым. – Он всё говорит, а я, кажется, даже не моргаю, слушая это всё. – Я тебя недостоин, но… Я не могу без тебя. – Он стоял в сантиметре от меня и смотрел в мои глаза. – Я не хочу уходить, я хочу быть рядом, постоянно.

Он не отводит глаза от меня, ждёт, когда я что‑то скажу. А я дар речь потерял, я ожидал…Ну не знаю, что и как мне на это реагировать. Я не был готов к такому.

– Артём…

О, Господь, я уж думал, он имя моё вообще не знает.

– …Скажи что‑то, пожалуйста.

Может я просто сплю? Или я умер, отравился чем‑то, что я там ел сегодня? Кофе, конфету, что ещё? Не помню.

– Я… не знаю, что сказать.

Он стоит так близко ко мне, что я чувствую его табачное дыхание, это ещё больше сбивает с мысли.

– Тогда не говори ничего. – Его рука оказалась на моей шее и по коже табун мурашек пробежал. – Просто прими это как факт. – Он шумно задышал и, приблизившись, прошёлся губами по моим.

Это было настолько нежно, трепетно, что в груди защемило, и я потянулся и поцеловал его. Он стиснул меня в объятиях, что аж дыхание сбилось и кровь в венах закипела. Как же я скучал по его губам, по его властным рукам, его напору и его запаху.

Он целует меня жадно и сжимает больно кожу. Я чувствую его голод и то, как он сдерживает себя. А мне не надо чтобы он сдерживался, я хочу его, хочу, чтобы он взял меня, жёстко и страстно.

Я сам взялся за полу его футболки и потянул вверх, он оторвался от моих губ и поднял руки. Коснулся горячей кожи и почувствовал, как напряглось его тело. Прошёлся ладонями по его твёрдой груди вниз к животу и, расстегнув ему брюки, просунул руку к уже готовому члену.

Стас глухо зарычал, сорвал с меня всю одежду в мгновение, подтолкнул на диван и посмотрел мне в глаза. Я легонько кивнул, чем дал ему согласие и свободу действий. Стас вцепился в мои бёдра мёртвой хваткой и с силой подтянул ближе, и к кольцу моего ануса упёрлась головка его члена. Я весь подобрался и расслабился в предвкушении. Стас намочил пальцы и сунул их в моё отверстие, подготавливая меня и не переставая терзать мои губы. Я уже вовсю насаживался на его пальцы и ласкал сам свой каменный член.

Он вытащил резко пальцы с характерным звуком и, не дав мне опомниться, вошёл в меня на всю длину. Мои всхлип и стон тут же выпили настойчивые губы Стаса. Он убрал мою руку с моего члена и сам, взяв его в свою ладонь, стиснул и начал работать рукой, попутно входя в меня быстро и жёстко.

Диван ходил ходуном, а Стас наращивал темп, насаживая меня остервенело на свой член.

– Прости, я не могу сдерживаться, – шепнул он, прерывисто дыша.

– И не надо, – хриплым голосом почти просил я.

Я чувствовал, как волна возбуждения наполняет каждую клетку моего тела. Вцепился руками в его плечи и, вытянувшись как струна, я с громким стоном излился в кулак Стаса. Тёплая жидкость вытекала с его руки на моем животе. Он отпустил голову на моё плечо, укусил и толкнулся два раза. Я почувствовал, как член внутри, содрогаясь, наполнил меня своим соком.

– Прости, – шепнул он мне и поцеловал мои и так истерзанные губы.

Надо бы этот день красным в календаре отметить. День, когда