Трясущимися руками я достала ее и медленно выпрямилась, опасаясь, что в какой-то момент просто не смогу устоять на ногах. Вглядывалась в ненавистную визитку, которую мне сегодня пыталась всучить та женщина. Когда она вообще умудрилась мне ее подбросить?

Снова завибрировал телефон на столе. Как оказалось, звонили из больницы:

— Здравствуйте, я врач вашей матери. Я говорю с Адой Форд?

— Добрый день. Да, это я. Что-то с мамой?

— К сожалению, мы вынуждены вам сообщить, что состояние вашей матери критическое. У нее осталось буквально несколько часов. Возможно, вам захочется с ней попрощаться. Приезжайте как можно скорее. Приносим свои соболезнования.

Разговор оборвался. Я с ужасом сжимала телефон, чувствуя резь в ладонях. Мне никогда не было настолько плохо. Пусть у меня и была лишь призрачная надежда, однако я искренне верила, что мама поправится. Вернется домой, будет желать мне доброго утра, шутить и болтать на различные темы как прежде. Мне казалось, что это какой-то жуткий сон, хотелось крепко зажмуриться и наконец-то проснуться. Осознать, что все в порядке.

Реальность крошилась по швам и надрывно хлестала меня по лицу.

Я с трудом могу вспомнить, что происходило дальше. Все слилось в одну картинку судорожной беготни по дому. Множество раз я набирала Влада, но он не отвечал. Когда прибежала уже к больнице, я споткнулась и упала на землю, разбив колени. Я ничего не чувствовала, паника накрывала все сильнее, и я держалась за сумку как за спасательный круг.

Ворвалась в палату к маме, с трудом успевая вытирать слезы с лица. Перед глазами все двоилось. С трудом сфокусировалась на враче, который находился внутри. Мужчина с недоумением уставился на меня и спросил:

— Вы уже нашли деньги?

— Что? Но как же…мне совсем недавно звонили из больницы и сказали, что маме осталось жить лишь пару часов.

Мужчина свел брови к переносице, поправил очки и ответил:

— Мы не могли вам позвонить и сказать подобную информацию. Пока состояние вашей матери стабильное. С вами все в порядке?

Я взглянула на маму, которая по-прежнему спала, и на датчики, фиксирующие ее состояние. Вышла из палаты, совершенно не понимая, что происходит.

Я находилась в таком смятении. Я уже думала, что потеряла ее, что все кончено, и совершенно не представляла, как жить дальше. Кто же звонил на мой номер? И откуда он у тех людей, которые так жестоко со мной обошлись?

Вышла на улицу, сделала глубокий вдох, постоянно повторяя про себя: «Мама в порядке. Ее здоровье будет в безопасности».

Облокотилась о здание, с трудом держась на ногах, и прикрыла глаза. Чувствовала одновременно и облегчение, и радость, и досаду, и злость. Разве можно играть в такие игры с совершенно отчаявшимся человеком?

Я уловила крайне насыщенный цветочный аромат и открыла глаза. Передо мной стояла всё та же женщина, что проводила со мной собеседование. Она больше не улыбалась, выглядела максимально серьезной и собранной, но при этом сочувствие в ее глазах лишь сильнее меня разозлило.

Я выпрямилась и гневно спросила:

— Что вы здесь делаете? Кто вы такая? Это ведь вы мне звонили? Заставили поверить в то, что мою маму уже не спасти? Вы совсем больная? Я уже всё вам сказала, зачем вы меня преследуете?

Я думала, что она станет опровергать мои догадки, но вместо этого женщина сухо сказала:

— Успокойся. Я просто хочу подтолкнуть тебя к правильному решению.

Резко перешла на «ты». Я сжала руки в кулаки и прошипела:

— В этом нет ничего правильного. Каким же извергом вы должны быть, чтобы играть с чувствами людей!

— Я знаю, тебе больно. Подумай сама, что для тебя важнее — глупые предрассудки или жизнь твой мамы? Чем дольше ты тянешь, тем меньше вероятности ее спасти. Совесть и мораль помогут тебе оправдаться, когда она умрет?

— Прекратите это. Заткнитесь сейчас же!

Я закричала, глядя ей в глаза. Смотрела с ненавистью и презрением. Слезы текли сами собой, им не было конца.

Женщина подошла ко мне и аккуратно дотронулась до моей руки:

— Давай поговорим спокойно. Никто не узнает, каким образом ты заработала эти деньги. Наверняка ты и сама понимаешь, что у тебя есть лишь два варианта. Согласиться на мое предложение или же потерять маму. Разве ты не будешь потом себя винить? Разве не станешь ненавидеть за то, что даже не попыталась?

— Почему вы меня преследуете? Уверена, с такой оплатой миллион девушек с легкостью согласится продать себя, лишь бы жить в роскоши.

Женщина грустно улыбнулась и ответила:

— Потому что ты очень похожа на меня в молодости. Я тоже раньше была слишком наивной, пришла в эту сферу не по собственному желанию, а для того, чтобы спасти своего молодого человека, который проиграл огромные деньги. Ни один мужчина не стоит подобных жертв, но я ни о чем не жалею.

— Как вас зовут?

— Роза.

Она подошла еще ближе и тихо сказала: