и чувствах, что бурлили внутри, а может, вверх взяла злость. Резко развернувшись, я взмахнула рукой, и двери за спиной Глеба с грохотом распахнулись. Он перевел удивленный взгляд за спину, но не успел ничего понять, как его силой снесло с места, заталкивая в дом. Новый взмах, и двери снова закрыты.

То, что произошло дальше, я не смогу описать. Просто мне так нестерпимо захотелось остаться одной, как можно дальше от этих существ и от места, которое превратилось для меня в ловушку.

Я почувствовала резкую перемену вокруг и ощутила морозный ветер, что с болью врезался в лицо. Меня окутало ощущение неправильности и чего‑то иного, но совсем скоро это прекратилось, и я открыла глаза. Вокруг стояла пугающая тишина, и сколько бы не всматривалась вдаль, кроме снега и деревьев, ничего не смогла разглядеть. И это пугало и радовало одновременно. Поскольку я понятия не имела, как это у меня вышло, но остаться одной я была счастлива.

Простояв некоторое время неподвижно, я решила пройтись, но, сделав всего пару шагов, замерла на месте, всматриваясь перед собой. Прошла минута, две, а я все смотрела в пустоту, ничего не обнаружив. Но я могла поклясться, что‑то здесь есть. И это что‑то не позволяло мне двигаться вперед.

Пройдя вдоль невидимой линии и пытаясь понять, что все‑таки меня не пускает, я остановилась, осознавая, что это граница. Невидимая граница, что делила земли Беглых толков с остальным миром.

Не знаю, как это действовало, но от чего‑то я не могла пройти сквозь нее, как бы не старалась. Я протянула руку и прикоснулась к нему, как ни странно, оно не ударило током и не оттолкнуло. По ощущению я словно прикоснулась к стеклу, такому же холодному и прозрачному. По всему выходит, что я теперь пленница не только оборотней, но и этого места. И это злило.

Обреченно выдохнув, я огляделась и, увидев неподалеку поваленное дерево, медленно побрела к нему. Присев, я устремила невидящий взгляд вдаль, погружаясь в размышления.

Трудно было вспоминать свою жизнь, еще труднее было вспоминать родителей. Никогда бы не подумала, что придется вспоминать о них так, выискивая необычные, странные моменты, чтобы понять: правду ли рассказал Виктор.

И ведь я вспомнила! Такие моменты были – и их набралось с десяток, не меньше!

Взять хотя бы телефонные звонки, которые раздавались в нашей квартире раз в неделю в один и тот же день. Как только приходило время, раздавался тот звонок, а отец с телефоном закрывался в кабинете и не выходил оттуда в течение нескольких часов.

Конечно, можно было подумать, что ему звонили с работы, в принципе, я раньше именно так и думала. Но ведь и после смерти родителей звонки продолжались. Я поначалу отвечала на звонки, но в трубке всегда была тишина, а после и вовсе раздавались гудки. Вскоре звонки прекратились, но и тогда они не вызывали во мне удивления или подозрения.

После вспомнился еще один странный случай.

Мне тогда лет десять было, может, больше. Родители устроили праздничный ужин. Они пригласили приятелей с работы, знакомых и соседей. Людей в тот день у нас собралось очень много, что уже было странно, ведь насколько помню, мы всегда старались сторониться их. Мама в тот вечер так волновалась, она постоянно поправляла на мне новое платье, купленное специально для этого вечера. Мама знала, как я не люблю платья, но попросила потерпеть всего один вечер. За это она пообещала купить мне куклу, о которой я долго мечтала. А ради той куклы я была готова на все.

Когда раздался звонок в дверь, и родители пошли встречать гостей, я осталась стоять на месте. Отчего‑то мне стало так волнительно, я побоялась сдвинуться с места, поэтому просто стояла и смотрела на дверной проем. Вскоре в комнате появился мужчина, он был не намного старше папы, вот только седина делала его стариком. 

Он вошел в комнату, словно венценосец, смерил меня холодным взглядом, изучая, и я испугалась! Он смотрел на меня серыми, почти белесыми глазами, и я впервые испытала дикий ужас. Я сбежала тогда в свою комнату, залезла под кровать и старалась лишний раз не дышать. Так и просидела под кроватью, пока тот страшный человек не покинул нашу квартиру. 

И если хорошо подумать, то можно вспомнить еще уйму странных случаев, которым ранее я не придавала значения, но сейчас…

Вероятность того, что Виктор рассказал правду, была велика. И пусть я до последнего была готова отрицать это, но часть рассказанного им, соответствует с реальными фактами.

Как же хочется, чтобы родители были рядом, обняли меня и сказали, что все это ложь. Мне сейчас так не хватает папиной поддержки и маминых объятий. Многое бы отдала, чтобы услышать заверения родителей, что я сильная и со всем справлюсь.

Вот только я прекрасно понимала, что этого больше не будет никогда. Потому что кто‑то решил, что родителям не стоит больше жить. Потому что кто‑то мнит себя вершителем судеб. Именно из‑за этого я осталась одна. Теперь больше некому меня поддерживать и оберегать, и со всем этим мне придется справляться самой.

Хруст снега вынудил вздрогнуть и вынырнуть из размышлений в реальность. Поднявшись, я стала осматриваться в поисках источника шума, а когда нашла, обреченно вздохнула. В нескольких метрах от меня в образе волка стоял Глеб. И то, что в округе есть и другие белые волки, его я не спутаю ни с кем. Эти голубые глаза, они смотрят, пристально, словно хотят заглянуть прямо в душу, чтобы заморозить, их перепутать просто невозможно.

– Я же просила оставить меня