Мне хватило нескольких дней знакомства с моим наваждением, чтобы понять, насколько оно упрямое и своевольное. Но, как оказалось, мне очень нравятся в женщинах эти качества. Особенно, если сочетаются со способностью в нужное время проявить мягкость и податливость. А Яна это умеет, да. Почувствовал уже, когда держал ее в руках. Тут же накрывает воспоминаниями, обдавая тело горячей волной. Очень вовремя! Мне как раз надо возвращаться в комнату к трем растерянным женщинам и как‑то их успокаивать. А тут впору сначала идти и принимать очередной холодный душ. Закалюсь здесь походу. Хоть какой‑то во всем этом плюс.

Даю себе несколько минут и захожу в гостиную. Изучаю диспозицию. Женщины сидят там же, где и раньше, и старательно не смотрят друг на друга. Тетя Оля промакивает платком глаза и всхлипывает. Мать держит ее за руку и хмурится. Яна опустила взгляд на сцепленные руки. Вся поза сквозит напряжением. Она как натянутая струна. Быстро подхожу ближе, опять становясь за спинкой кресла. И снова опускаю теперь уже обе руки на хрупкие плечи. Не могу удержаться. Чувствую, что ей сейчас необходима поддержка.  И не способен проигнорировать эту потребность.

Осторожно поглаживаю напряженные плечи. А взглядом нахожу мать с сестрой и говорю уверенно, пусть даже сам этой уверенности не испытываю:

– Так, отставить панику и любые подозрения, пока не услышим версию самого Ромки. Мой брат не продажное чмо. И все, что тут наговорил адвокат, лишь версии следаков, привыкших во всех видеть самые гнилые качества. Вот их домыслам нужно будет что‑то существенное противопоставить. А если мы раскиснем и начнем сомневаться, нас легко сломают.

Пару секунд тетя Оля смотрит на меня растерянно, потом резко кивает:

– Илюшенька, ты, как всегда, прав. Мы не станем сомневаться в Ромочке. Мой мальчик не подлый обманщик. Яночка, ты же веришь ему… в него? – заканчивает уже не так воинственно и снова всхлипывает. Чувствую, как Яна под моими руками снова напрягается. Хотя мне удалось немного ее расслабить. А потом произносит вполне разумные слова:

– Ольга Петровна, пожалуйста, не переживайте. Я верю Роме. И прежде, чем что‑то такое думать, сначала с ним поговорю. Уверена, он все объяснит. Соглашусь с Ильей. Сейчас не время для ничем не подтвержденных сомнений.

Выводы у нее правильные. Но мне не нужно смотреть ей в глаза, чтобы почувствовать едва заметные нотки неуверенности в хриплом голосе. Яна слишком умная, чтобы слепо верить кому‑нибудь и игнорировать факты. А тут и так понятно, что Ромка что‑то не то наворотил. Вопрос лишь в том, до какой степени? Мелкие недомолвки и легкие косяки – это одно. Сознательный обман и измена – совсем другое. Похоже, Яна готова встретиться с женихом лицом к лицу и задать вопросы. Сможет ли он ответить правду, этого я не знаю. И думаю, что мне стоит сначала переговорить с братом с глазу на глаз. Но вряд ли это устроит его невесту.

Тетю Олю слова Яны заметно успокаивают. Она подходит ближе и обнимает девушку. Дальше они с моей матерью уходят к себе, нам всем нужно отдохнуть после такого выплеска эмоций. Только Яна опять задумчиво опускается в кресло. А я не способен оставить ее одну. Пока она не прячется у себя в комнате, буду торчать рядом, как верный пес. Слишком мало того, что я могу получить от нее. Особенно, когда тело и душа требуют гораздо большего. Так что те крохи, что мне доступны, не собираюсь упускать. Беру второе кресло и подтягиваю ближе к Яниному. Сажусь в него и аккуратно обхватываю теплую ладонь, легко ее сжимая. Надеюсь, она примет это за поддержку. И не поймет, что я ищу любой повод, чтобы лишний раз прикоснуться к ней.

Глава 23 Илья

– Яна, поговори со мной, – чуть поглаживаю тонкие пальцы. Хочется прижать их к губам и поцеловать каждый. Запрещаю себе делать это. Девушка поднимает голову и рассеянно вглядывается в мое лицо. Явно сейчас где‑то глубоко в своих мыслях. Не хочу, чтобы она там оставалась. Чтобы крутила всю эту грязь в голове, примеряя на себя. Зацеловать бы ее сейчас, полностью отключив мозги. К сожалению, такой желанный выход не для нас. Да и вряд ли я на одних поцелуях остановлюсь.

– О чем? – глухо спрашивает Яна, вынырнув из раздумий.

– О том, что тебя волнует. О Ромке. О словах адвоката. Не держи в себе. Так будет легче.

– Легче вряд ли. Слишком все запуталось, – слышу в ответ. Но голос не расстроенный, а задумчивый. – Я пытаюсь понять, как это все распутать. Как помочь Роме. Разбираться между собой будем потом. И это, прости, наше с ним личное дело. А вот что может доказать его невиновность – другой вопрос.

Слушаю и невольно восхищаюсь. Опять ее недооценил. Яна гораздо сильнее, чем я думал. Не купается в обиде и жалости к себе, а ищет реальный выход. Смелая девочка. Такие не ломаются, не подстраиваются под обстоятельства, но перекраивают их под себя. Рушат чужие планы и ожидания. Снова жгуче завидую Ромке. И не завидую, одновременно: терять таких женщин слишком больно. Это как вырвать кусок себя. Разделить душу пополам. Если успел уже влипнуть в нее, будет кровоточить очень долго. А брат, как мне кажется, успел. Мы с ним оба шустрые, как оказалось.

– И какие у тебя мысли? – уточняю заинтересованно. – Ты же помнишь, что не одна? Я готов во