Хотя, особой разницы между асфальтом, который традиционно был "под армянами" и тротуарной плиткой, которой заправляли некие не менее тёмные, как в прямом, так и в переносном смысле личности не было: и то и другое дорожное покрытие буквально на глазах растворялось в весенней воде на следующий год после укладки.
Впрочем, никакого дела Матвею Петровичу до чужого бизнеса не было. "Военная" пенсия позволяла не только не думать о куске хлеба на завтрашний день, но и служила предметом зависти у местного отнюдь не богатого народа. А сам Матвей еще вызывал в знакомых дамах "от тридцати" матримониальные планы. Чему в немалой степени способствовала старая армейская привычка не таскать на пальце обручальное кольцо.
Рудненские мужики, особенно в первое время, недобро косились на приезжего, купившего сразу после выхода на пенсион небольшой, но крепкий деревенский дом в пригороде. Но что они могли поделать? Водку и тем паче популярный, несмотря на относительную близость к Москве, среди местных самогон, Петрович практически не употреблял и на роль собутыльника категорически не годился. В остальном его интересы с местными тоже практически не пересекались. Даже рыбу на озере ловили в основном приезжие. А уж выбраться в Кубинку на стрельбище, было для аборигенов сродни полёту в космос. Хотя, как заметил не страдавший отсутствием наблюдательности майор запаса, ружья у местных водились и даже иногда "бахали" в лесу неподалеку. Петрович тоже прикупил себе двудулку, но после Севера местная дичь вызвала у него не охотничий инстинкт, а сострадание. Единственными жертвами его Иж-43 были глиняные тарелочки на "круглом стенде", да и то это дело он скоро забросил.
После "ижика" в сейфе завёлся привычный ещё со службы АКМ, благо купить его в "гражданской" версии в последние годы стало проще простого. Последней "игрушкой" Петровича стало "чудо враждебной техники" — винтовка Ремингтон-700 с мощным оптическим прицелом переменной кратности. Однако главным достоинством карабина был ствол из нержавеющей стали, позволявший не сильно заморачиваться с чисткой, в отличие от изрядно поюзанной ещё во время службы в тундре "трёхлинейки" с "чёрным" стволом. "Выгуливая" свой "Рем" на стрельбище в Кубинке, Петрович случайно познакомился с завхозом местного дома отдыха. Страстный стрелок и записной патриот, тот почти еженедельно насиловал свой "Тигр" в безуспешных попытках выжать из него "минутную" кучность и легко сошелся с военным пенсионером на почве общей любви к разнообразным стреляющим железкам.
Сегодня в полдень завхоз был в гостях у Петровича и гордо продемонстрировал свежекупленное чудо отечественной оружейной мысли — винтовку "Орсис", грозясь в следующие выходные "обстрелять" "Ремингтон" Петровича. Заодно приятель попросил его почистить своим трактором прогулочные дорожки после ночного снегопада. Штатный дворник санатория неожиданно ушел в запой, где благополучно пребывал всю последнюю неделю, а работу так или иначе следовало сделать. «Вятличи» считались заведением дорогим и понтовым, поэтому позволить себе нечищеные дорожки не могли. Петрович легко согласился — какое-никакое, а развлечение. Да ещё и сулящее пару "рублей" вознаграждения. В конце концов, машина должна работать, а не ржаветь в гараже, хотя, судя по всему, МТЗ обитал в гараже последний год — ему на смену уже был присмотрен квадроцикл. Желание заняться сельским хозяйством, побудившее майора запаса купить трактор в полном "обвесе" как-то быстро улетучилось после знакомства с цифрами земельного налога и аренды. Хотя и "квадрик" тоже был нужен Петровичу как зайцу стоп-сигнал. Но на квадроцикле хотя бы сын мог бы кататься, трактор же вызвал у молодого офицера лишь снисходительную ухмылку.
Главной проблемой Матвея Петровича была скука. Что делать в деревне в конце февраля? На выходные, обычно в ночь с пятницы на субботу, чтобы не стоять в вечных московских пробках, к нему приезжала жена, начавшая успешную карьеру преподавателя ещё в Норильске и продолжившая её в Москве, после выхода мужа на пенсию. Сидеть одной все выходные в "4-х стенах" московской "двушки" в одном из спальных районов ей не хотелось. В свою очередь Петровича раздражала Москва, давно превратившаяся в настоящий муравейник. Единственный сын, уже с полгода назад получивший "старлея", ровно и спокойно служил в одной из дивизий РВСН "за Уралом" почти копируя карьеру самого Петровича и навещая родителей во время отпусков. Вот только жениться в ближайшем будущем бравый старлей не собирался, а значит, надежда на появление внуков была пока что весьма призрачной.
Петрович посмотрел на часы и решил прокатиться по уже и так вычищенным "до асфальта", вернее "до плитки" дорожкам ещё раз.