– Зачем я пошел к бабушке, старый дурак! Ведь, знал же я конец сказки… далеко не хэппи-энд! Но эта переписанная версия, это вообще капец! Вот возьму и сделаю себе харакири, чтобы долго не мучиться…

– Сер-ый! – позвала его из кустов Красная шапочка, – ты, что там застрял?

– Иду, иду… – еле передвигая лапы, сказал волк. – Ну, блин, попал!

– Так ты идешь?

– Нет, лучше харакири, чем так страдать, – прохрипел волк.

И тут костлявая рука Бабы-Яги, схватила волка за шиворот и бросила в кусты. Красная шапочка обняла его и, подмигнув, сказала:

– А когда грибы собирать будем, Серый?

– Нет, я так больше не могу! Сердце может не выдержать…

На следующий день, на дне рождении бабушки, было много выпито и съедено. Гостям очень понравилось рагу из овечки королевского стада. Волк лежал в другой комнате с грелкой на животе и термометром в заднем проходе, ему было плохо!

– Шапуля! – кричал он истошным голосом. – Мне плохо!

Зашедшая на зов Красная шапочка под градусами, сказала:

– А кому сейчас хорошо? Рагу у нас закончилось, Серый! Ты же обещал еще одну овцу притащить. Давай, вставай и вперед! – скомандовала Красная шапочка, закрывая за собой дверь.

«За первую мне живот прострелили… как бы до утра дотянуть!» – подумал волк и нехотя поплелся к выходу.

– Градусник вытащи! – увидев волка, сказала Красная Шапочка.

Волк, изловчившись, достал термометр и посмотрел на столбик ртути, застрявший на цифре 39. Не зная, хорошо это или плохо, он побежал к стаду овец.

А в это время Король-овечка стоял в стороне от других овец. К нему подошел баран и сзади принюхавшись, спросил, как бы невзначай:

– Новенькая!

– Да! – уже поняв, случившийся с ним горе, ответил Король-овечка.

– Ну, тогда…

«Неужели бить будет?» – подумал Король-овечка.

Тут баран запрыгнул на Короля-овечку и отымел его. «Хорошо, что королевская знать не видела, – подумал Король-овечка. – Так недолго и педиком стать! Лучше бы я остался конем…» Распахнув ворота загона, неожиданно ворвался волк и, схватив первую попавшуюся овцу, потащил ее в лес. На полдороге он решил передохнуть, овца была тяжелая для его возраста и состояния.

– Пожалей меня, серый волк, я тебе еще пригожусь! – сказала овца человеческим голосом.

– Вот, и пригодишься на жаркое для гостей бабушки! Красная Шапочка мне велела, а я ей отказать не могу.

– Отпустишь меня, сделаю тебя молодым и сильным, – предложила овечка.

Заинтересовавшись такой возможностью, волк недоверчиво спросил:

– А это не розыгрыш?

– Правду говорю, – ответила овца.

– А какие гарантии дашь?

– Могу поклясться своей покойной мамой-овцой!

– Уговорила, – сказал волк, радуясь открывающимися перед ним перспективами.

– И как ты это сделаешь? – спросил волк.

– Отпустишь меня, а когда зайдешь на крыльцо дома бабушки Красной Шапочки, станешь молодым и сильным! – ответила овца.

– По лапам! – сказал волк и ушел.

Подходя к дому, он уже предвкушал перевоплощение. Поднявшись на крыльцо, волк почувствовал себя сильным и молодым. «Если кто-нибудь попадется мне сейчас на четырех лапах, отведу душу пополной!» – подумал он, улыбаясь. Услышав шум на крыльце, из открывшийся двери, вышла Красная Шапочка. Увидев зайца-волка, схватила его за длинные уши и сказала:

– Пока Серый овцу притащит, мы тебя на жаркое пустим! – и, бросив его на разделочную доску, отсекла зайцу-волку голову детским топориком.

Волк даже не успел рот открыть от удивления, как окочурился. Тем временем в стаде овец все радовались возвращению смекалистой овцы. Только Король-овечка стоял грустный, ожидая чуда. Откуда не возьмись, прилетел голубь с очередным письмом в клюве и сел на забор. Внимательно посмотрев на стадо, он спросил:

– Кто тут из вас Король?

– Я! – мгновенно ответил Король-овечка, поднимая переднюю ножку.

– Тогда, это тебе, – и, бросив письмо перед ним, улетел.

Король-овечка расправил лист и прочитал письмо:

«Мой любимый Король, пока ты там травку щиплешь, мне приходиться змея-Горыныча ублажать. Он свою смерть перепрятал, теперь это оловянный солдатик, спрятанный в сундуке, в избушке на курьих ножках, где живет Баба-Яга костяная нога. Как только ты сломаешь ружье оловянному солдатику, змей-Горыныч помрет. Спаси меня, твоя Принцесса…» Прочитав эти истошные строки своей возлюбленной, Король-овечка лег на брюхо и, опечалившись, стал думать, как забрать сундук у Бабы-Яги. Только Король-овечка подумал об этом, как появилась сама Баба-Яга.

– Уже думаешь обо мне, моя шерстяная? – спросила она.

– Не шерстяная! – возмутился Король-овечка. – Да, думал. А что, нельзя?

– Ну, что-ты, дорогой, думай пока тебя волки еще не задрали, или жаркое из тебя не сделали для королевской знати.

От таких слов мороз пробежал по коже Короля-овечки и, поднявшись на все четыре ножки, он спросил:

– А что, ты можешь меня расколдовать?

– Почему нет?! Могу, правда, при одном условие, – ответила Баба-Яга.