— Эрик!

— Да, — отвечаю я невпопад, вынырнув из мыслей. Лена хмурится и моргает.

— Что «да»? Я не смогу купить платье. Денег у меня нет.

— У меня-то есть. Не делай такое возмущенное лицо, — я усмехаюсь, — услуга за услугу. Ты мне с корпоративом помогаешь, а платье — приятный бонус, чтобы ты не чувствовала себя обязанной. Идет?

Она закрывает возмущенно открытый ротик.

— Ну... идет, — неуверенно произносит она.

Лена-Лена. Наивная женщина. Хрен я тебя твоему мужу верну.

Платья я не носила уже, наверное, как пару лет, поэтому ловлю себя на гадкой мысли, что, может, и неудивительно, что мне муж-то изменяет.

А пробка на шоссе, которая движется со скоростью черепахи в сторону центра, все больше и больше убеждает меня в том, что мы не успеем ни за каким платьем. Придется Эрику идти одному на свой корпоратив.

Он нервно барабанит пальцами по рулю и смотрит на время.

— Пятнадцать минут. Я, похоже, немножко ошибся, рассчитывая на то, что мы успеем и туда, и туда, — хмыкает Эрик, но в его голосе я не слышу раздражения. Просто спокойная констатация факта, — ладно…

— Не беспокойся, я… — начинаю осторожно говорить я, но фразу «доеду до дома сама, отправляйся на корпоратив, чтобы не опоздать» не успеваю договорить.

Эрик изгибает бровь и смотрит на меня, а я замолкаю.

— Я и не беспокоюсь. Тут недалеко до офиса, так что прости, Лен, поедем так. Помашем всем ручкой, я перекинусь парой слов и можем идти.

— Но мой вид… — ошарашено произношу я.

— Я тоже в футболке и джинсах, если ты не заметила.

Он включает поворотник и съезжает с шоссе. Я растерянно смотрю в окно, за которым уже кружатся снежинки в теплом свете фонарей. Темнеет очень быстро.

Ему не стыдно-то будет со мной так идти? Мне как-то не по себе.

Застреваем еще раз в небольшой локальной пробке. Ветер пригоршнями бросает снег на окна, подогрев приятно греет спину. Люди идут, пряча лица в капюшонах и шарфах, счастливые, с пакетами. Перед Новым годом обиднее всего получать удары судьбы. Разве хорошо провести праздник, завернувшись в одеяло, как гусеница, и одиноко плакать в подушку? Разве можно сидеть в одиночестве с бокалом у окна, смотреть на салют и глотать слезы, представляя, как почти все сейчас тепло радуются новому Году в кругу семьи, или близких друзей, или любимого человека.

Но все эти мысли вылетают из головы, а сердце беспокойно стучит, когда мы заворачиваем на парковку к одному из бизнес-центров.

— Эрик…

Он паркует машину на одном из свободных мест поближе к входу и поворачивается ко мне.

— Что? Лен?

— Ты здесь работаешь?

— Угу, — он усмехается, — впахиваю. Лен, у тебя такой вид, будто я тебя в бордель привез. Но я нигде не вижу компроментирующей нас вывески.

Я смотрю на знакомое здание, нервно сглотнув. Над входом висит светящийся «дождик». И я не могу открыть дверь и пройти по припорошенной снегом плитке, потому что…

— Тут и мой муж работает.

Молчание. Мужчина быстро окидывает меня взглядом.

— Кем?

— Менеджером, — тихо говорю я, — по продажам.

Эрик снова задумчиво смотрит на мои кроссовки. Брови мужчины чуть приподнимаются, будто они его удивляют.

— Мда. Лен, ты же все равно с ним разводишься? Или передумала? Можешь посидеть тогда в машине.

— Не передумала, — злость снова мелкими снежинками колет мои ребра изнутри, — просто мне он не сказал, что корпоратив намечается. Вряд ли он здесь. Скорее всего, с любовницей веселится.

— Фамилию его не скажешь? 

— Нет, — качаю я головой, — зачем?

— Ладно, — просто отвечает Эрик.

И, даже не запахнув куртку, выходит наружу. Я тянусь к ручке, дергаю за нее. Эрик, тем временем, обходит машину и открывает мне дверь, как джентельмен.

— Спасибо, — я вылезаю из машины, чувствуя всеми своими ляжками, как мороз на улице становится крепче. На Новый год обещали минус  тридцать. Кажется, этот минус пришел немного раньше.

— Давай скорее, — он заставляет взять себя под руку, и, пикнув сигнализацией, ведет к входу в здание, — коленки заморозишь иначе.

— Мне нормально, не беспокойся.

— Коленки морозить нормально? — он немного удивленно смотрит на меня, — ты всю зиму так ходишь?

— Ну, не совсем, но… — я заминаюсь. Мне становится стыдно, а в голове бьется одна мысль «Боже, ну нафига ему это знать? Зачем он это спрашивает? Чтобы убедиться, что я не его полета птица? Ну видно же по коленкам, будь они неладны!».

— Лен, я просто спросил. Ты есть не хочешь? Я уже да.

— Немного.