Это была обычная семья, проживающая в обычном двухэтажном доме самого обычного небольшого провинциального городка. По утрам из кухни доносились манящие запахи жареных яиц с беконом и ароматного кофе, а вечерами семью всегда ждал горячий ужин. Или как сегодня, в четырнадцатый день рождения единственного сына, на столе красовался именинный торт.

Стоило отцу услышать шаги на лестнице и он, улыбнувшись, поприветствовал сына, потрепав его заодно по темно-рыжей макушке, когда мальчишка спустился:

— С днем рождения, Рон.

— С днем рождения, сынок, — выглянула из кухни мать, хлопотавшая над праздничным угощением.

— Спасибо, мам, пап, — едва успел с благодарностью отозваться сын, как входная дверь шумно распахнулась, впуская первых и единственных гостей. Светло-карие глаза подростка радостно заблестели. Ребята жили недалеко друг от друга, вместе учились в школе и были неразлучны с первого класса.

— Поздравляю, Рон! — первой с порога выкрикнула Майя, передавая миссис Нолан покупной десерт.

— Старик, а ты неплохо выглядишь для своего возраста, — не удержался от шутки любивший подтрунивать над приятелем Тайлер.

К подколам одноклассника Рон относился спокойно. Он и сам умел пошутить, но это никак не сказывалось на его репутации спокойного и серьезного мальчика, коим его видели сверстники и учителя. А все же самой ответственной и разумной среди них была Майя. Девочка-отличница с яркими голубыми глазами и светло-русыми волосами до плеч. Из-за вздернутого носика, всегда отличной успеваемости и замкнутости ребята в школе ее считали занудной заучкой. И лишь друзья мальчишки знали истинную причину ее маниакальной устремленности окончить школу с наивысшими баллами и поступить бесплатно в престижный ВУЗ как можно дальше от дома. Это вечно пьющие родители. Дом Майи с разбитым крыльцом, облупленными стенами и крышей стоял напротив ухоженного дома семьи Нолан, и мальчик часто наблюдал из окна своей комнаты соседские склоки во дворе. Девчонка была безумно счастлива, когда ее в тринадцать лет взяли в ближайшее почтовое отделение на подработку. Два раза в неделю она развозила на велосипеде газеты и журналы по адресатам. Что Рону, что Тайлеру в этом плане намного больше повезло с родителями, людьми любящими и заботливыми. Думать о завтрашнем дне им было без надобности. И потому девочке они искренне сочувствовали, хоть и не показывали жалости.

Если Майя и Рон были единственными детьми в своих семьях, то Тайлер был богат на близких родственников. Старший брат и младшие сестры-близняшки скучать не давали. Большому семейству Бекер стало тесно в старом доме, и им пришлось съехать с соседней улицы в особняк побольше. Правда, теперь бедняге Тайлеру приходилось топать до школы на два квартала больше. Хотя сам он относился к этому как к дополнительным тренировкам. Кареглазому пареньку с копной непослушных черных волос хотелось обойти друга в выносливости и спортивной форме и хоть раз утереть нос Рону Нолану на уроках физического воспитания. Но пока ему удалось переплюнуть только в росте на целую голову. Впрочем, никакое соперничество не могло испортить крепкую детскую дружбу.

В середине мая было уже тепло, и день рождения по традиции отмечали на природе. Для таких мероприятий в лесопарке за городом были специально оборудованы места. Пока взрослые готовили барбекю, подрастающее поколение резвилось у озера или на импровизированной спортплощадке. Вернувшись после праздника, Рон плюхнулся животом на кровать и, уткнувшись в подушку, заснул, не раздеваясь. Сон, так быстро сморивший мальчишку, совсем не походил на обычные сновидения, те, что он видел раньше. Впервые подросток не был собой. Он был волком. Нет, Рон не видел себя со стороны. Просто знал это. Ему нравилась та свобода, что он испытывал, бегая диким зверем по лесу. Гонять мелкую живность оказалось куда интереснее, чем скакать на лошади, размахивая тяжелым мечом, или стирать с лица соленые брызги морской волны, стоя на корме пиратского судна. А запахи... Столько разных и ярких запахов улавливал чуткий мокрый нос. Даже прохладная вода из ручья показалась вкуснее любимой газировки. Просыпаться не хотелось, но знакомый женский голос упорно звал из-за двери:

— Рон, в школу опоздаешь!

— Встаю! — покричал подросток, не открывая глаза, и уже про себя пробубнил: — Эх, такой сон прервала.