Антандра опустила свои янтарные глаза на крепкую хватку бабушки, словно не понимая, что сейчас только что произошло. Сатрана, будто опомнившись, что не пристало ей себя так вести, резко отпустила свою руку, отходя на несколько шагов назад. Девушке казалось, что ей померещился импульсивный порыв бабушки. Ведь ее отстраненное лицо и манера поведения ни чем не выдавали женщину. Но кожа чувствовала отчаянное прикосновение холодных пальцев, поэтому на общем фоне поддельная уверенность ее бабушки разбивалась в дребезги.

Графиня Лоренц никогда никого не просила и не умоляла. Гордая женщина со всем справлялась сама, не давая загнать себя в клетку. Антандра смотрела на свою бабушку с сочувствием, когда-то волевая женщина сейчас зависела от полукровки. Конечно, Сатрана, по-своему, любила свою внучку, но не упускала возможности использовать ее в своих целях.

Кошачьими глазами девушка смотрела на графиню Лоренц, будто оценивая ее: достойна ли она ее, Антандры, снисхождения. Готова ли она ей помочь. Она видела в ее идеальной осанке усталость. Старость не щадила ее: рыжие волосы с проседью, огромное количество морщинок вокруг глаз и на лбу, местами обвисшая кожа на руках и ногах. Последнее, к счастью, было скрыто длинным подолом платья. Но ее воля и сила духа, удивляла и заставляла благоговеть.

— Я сделаю то, что нужно, но только в своих целях, — холодно отрезала Антандра.

— Пусть так, — выдохнула Сатрана чуть ссутулив плечи. — Мне все равно по каким причинам ты это сделаешь. Меня радует сам факт, что это будет выполнено.

Развернувшись, женщина собиралась выйти из комнаты, напоследок бросив через плечо:

— Твой отец ждёт нас на завтрак.

— Как всегда, — безразлично пожала девушка плечами уже закрывшейся двери.

Сглотнув болезненный ком в горле, Антандра упала на кровать. Рефлекторно рука девушки потянулась к кулону в успокаивающем жесть. Бесчисленное количество раз она порывалась сдернуть зуб, тяжелой ношей висевший на ее шее. Ей не хотелось больше прятаться и вечно скрываться от всех. Бояться, что кто-то из людей узнает, что она полукровка. И тогда ее кинут в клетку, как всех оборотней. Антандра ненавидела свою вторую сущность, желая избавиться от неё, вздохнуть полной грудью и ощутить свободу.

Но, к сожалению, девушка могла лишь гладить пальцами единственную вещь, доставшуюся ей от матери. Прикасаясь к кулону, Антандра будто ощущала поглаживание нежных рук по своей голове, а на ушко ласковый шёпот: «Котёнок, ты справишься». Мерида отдала за неё жизнь, пытаясь защитить и уберечь свою дочь, поэтому у Антандры нет права добровольно вести себя к эшафоту.

Сделав быстро все утренние процедуры, девушка надела на себя нежно-голубое шифоновое платье с расклешенными рукавами, завязала темно-синий пояс под объёмной грудью, подчёркивая ее. Затем принялась за свою роскошную шоколадную гриву.

Спустя несколько минут Антандра уже спускалась по лестнице, слегка приподняв одной рукой платье, а другой придерживаясь за посеребрённые перила на белых ножках.

— Ты опоздала, — сморщив носик, сказала худощавая женщина лет сорока пяти. — Это признак дурного тона.

Это были первые слова, которые Антандра услышала, заходя в не очень большую, но уютную столовую. Массивный стол из светлого дерева стоял в центре комнаты, окружённый слегка темными стульями с удобными спинками и мягкими сиденьями. Большие окна пропускали яркий свет в столовую. От этого комната казалась шире, а мягкие лучи солнца падали на всегда стоявшие свежие цветы на середине стола.

— Всем доброго утра, — проигнорировала Антандра ежедневное замечание своей мачехи. — Отец, бабушка, — кивнула девушка в знак приветствия. — Баронесса Осман, Скарлет.

— Антандра! — предупреждающе сказал отец. — Альна уже три года моя жена и твоя мачеха. Будь уважительней.

— И третья в списке твоих жён, не считая моей матери, — парировала девушка, садясь за круглый стол ближе к сводной сестре от второго брака. — И, нет, она любовница, — поправила себя Антандра. — А, как известно, по закону нельзя иметь больше двух жён. Так что, — кивнула девушка в сторону баронессы Осман, — она содержанка и твоя любовница, но точно не жена.

— Довольно! — стукнул граф Лоренц по столу. — Альна достойная женщина. Ты должна гордиться тем, что теперь она твоя мачеха.

— Единственная женщину, достойная зваться моей матерью, — это моя бабушка, Скарлет, графиня Лоренц.

После своих слов Антандра с хитринкой посмотрена на бабушку. Скарлет же недовольно покачала головой от глупой выходки внучки. Но уголки ее губ непроизвольно были приподняты вверх.

— Кроме того, по титулу бароны ниже графов, — рассуждала девушка в слух. — Фамилия Осман не такая громкая как Лоренц. А все ее состояние уже проиграно тобой в карты. Так где здесь достоинство?

— Антандра! — прикрикнул мужчина на дочь.

— Тише, Ортус, — успокаивала его Альна, небрежно гладя по руке, будто боясь прикоснуться. — Она всего лишь глупый ребёнок, — снисходительно посмотрела женщина на Антандру.