Кристина Чадзински стала первой женщиной, занявшей должность комиссара полиции, высшую иерархическую ступеньку в полицейском управлении Бостона. Когда ее имя назвали в числе прочих потенциальных кандидатов, бостонские средства массовой информации сразу же окрестили ее «великой надеждой», которая должна была перекинуть мост через пропасть, отделявшую бостонскую полицию от лидеров общин в районах с высоким уровнем преступности, таких как Роксбери, Маррапен и Дорчестер, где Чадзински родилась и выросла.

За три года ее пребывания на этом посту уровень убийств и тяжких преступлений достиг наиболее высоких показателей за последние несколько десятков лет. Политики решили повесить на Чадзински всех собак, назначив ее на роль жертвенного агнца, и средства массовой информации клюнули на эту приманку, заглотив ее с поплавком и леской. Редакторы колонок новостей и так называемые обозреватели в один голос требовали ее отставки. Чадзински потерпела неудачу, вещали они, потому что не отдавалась работе без остатка, потому что потеряла контакт с рядовыми гражданами с тех пор, как вышла замуж за Павла Чадзински, бывшего директора инвестиционного банка, который превратился в политического маклера, вращающегося в высших кругах политической элиты Бостона. Ходили слухи, что Чадзински намерен баллотироваться в мэры.

— Я должна идти, — закончила разговор комиссар и положила трубку. Она жестом указала на пару стульев с жесткими спинками, стоявших перед казенным письменным столом Лиланда. — Мисс МакКормик, вы знакомы с ОКР?

Дарби кивнула. Недавно сформированный Отдел криминальных расследований являл собой специализированную группу, в составе которой были лучшие детективы, следователи и судебные эксперты. В их задачу входило расследование убийств, изнасилований и прочих тяжких преступлений. Дарби подавала заявление на должность судебно-медицинского эксперта. На собеседование ее не пригласили.

— Эмма Гейл… — продолжила Чадзински, открывая папку. — Я полагаю, вы знаете, кто это.

— Я следила за этим делом по газетам.

В марте прошлого года студентка-первокурсница Гарварда пропала после того, как побывала на вечеринке у знакомых. Восемь месяцев спустя, в ноябре, за неделю до Дня благодарения, ее разбухшее от воды тело выбросило на берег реки Чарльз в том районе Чарльзтауна, который местные жители называют Масленкой. Причиной смерти стал выстрел в затылок.

— Насколько я понимаю, баллистики не смогли привязать пулю к какому-либо предыдущему преступлению, — сказала Дарби.

— Идентифицировать пулю не удалось. — Чадзински водрузила на нос модельные очки в толстой оправе. Да уж, в ее макияж, прическу, одежду и украшения была вложена немаленькая сумма. А обручальное кольцо у нее на пальце украшал бриллиант весом, по крайней мере, в три карата.

— Когда Эмма Гейл исчезла, в ОКР сочли, что девушку похитили — в конце концов, ее отец, Джонатан Гейл, очень состоятельный человек, — сообщила Чадзински. — Но в прошлом декабре пропала еще одна студентка колледжа.

— Джудит Чен.

— Вам известно, как это произошло?

— В газетах писали, что она исчезла по пути из университетской библиотеки домой.

— ОКР пытается установить возможную связь между двумя этими делами.

— А она есть, эта связь?

— Обе девушки учились в колледже. Пока это единственное, что их связывает. Пуля, которую мы извлекли из черепа Эммы Гейл, не имеет отношения ни к одному из ранее совершенных преступлений, а за то время, что ее тело провело в реке, все трассеологические улики смыло водой. Опять же, единственная улика, которая у нас есть, — это религиозная статуэтка. Я уверена, что об этом вы в газетах тоже читали.

Дарби кивнула. И «Глоуб», и «Геральд» со ссылкой на анонимный источник в полицейском управлении сообщали о том, что в кармане жертвы была обнаружена «религиозная» статуэтка.

— Об этой статуэтке вы что-нибудь слышали? — поинтересовалась Чадзински.

— В лаборатории ходили слухи, что это статуэтка Девы Марии.

— Да, это действительно так. Что еще вы слышали?

— Что статуэтку кто-то зашил в кармане Эммы Гейл.

— Правильно.

— А что говорит по этому поводу НЦКИ? — спросила Дарби. Национальный центр криминальной информации, в распоряжении которого находилась база данных уголовных преступлений, совершенных по всей стране, регулярно обновляемая Информационной службой уголовного судопроизводства ФБР, де-факто считался главным информационным чистилищем, через которое проходили все текущие и закрытые дела об убийствах, розыске пропавших без вести и беглых преступников, а также похищении имущества.

— У НЦКИ нет данных об убийствах, при совершении которых использовалась бы Дева Мария, зашитая в кармане жертвы, — ответила Чадзински.

— Вы разговаривали с местным полицейским психологом Бостонского отделения?

— Мы консультировались у него. — Чадзински откинулась на спинку стула и положила ногу на ногу. — Лиланд говорил мне, что вы недавно защитили докторскую диссертацию по криминальной психологии в Гарварде.

— Да.

— И прошли стажировку во Вспомогательном следственном отделе ФБР.

— Я посещала лекции.

— Для чего, по-вашему, убийце понадобилось зашивать статуэтку в кармане убитой женщины?