Этот день для меня начинался просто отвратительно, впрочем, как и всегда последнее время. Хотя, нет. Не просто отвратительно, а по-настоящему ужасно. Во-первых, мерзкая погода, от которой у меня, кажется, начиналась осенняя депрессия. Во-вторых, я опять проспала на лекцию, и от того, чтобы успеть хоть под конец пары, снова не привела себя толком в порядок и выгляжу теперь, скажем… кхм… не очень хорошо…

Ну да ладно, обо всем по порядку. Меня зовут Оля. Мне 19 лет. Учусь на третьем курсе в институте, на факультете психологии. Скажете, почему именно психологии? Да кто его знает. Когда после школы стал выбор перед профессией, то недолго думая я решила, что это самый оптимальный вариант. На стандартный менеджмент или экономику идти как-то совсем не прельщало - все эти безумные расчеты и задачи доводили меня до белой горячки еще в школе. Что-то более творческое явно не для меня. Ну что поделать, если я не писатель и даже не художник. Не одарила меня матушка природа подобными талантами, что уж теперь печалится…

Была, конечно, еще мысль с театральным, но родители строгих правил и советской закалки, явно не поняли бы моего рвения стать актрисой. Скорее посмеялись, да назвали актрисой погорелого театра. Так что эта безумная мысль податься в театр, быстро выветрилась из моей светлой головушки. Вот тогда и появилась идея стать психологом. А что? Работа по идее не пыльная. Сильно напрягаться не нужно. Да и поковыряться в мозгах других порой бывает очень даже забавно. Подметить там всякие странности и наклонности, отражающие характер, и которые до того, как стала учиться, казались не более чем обычным поведением, сейчас стали для меня явным отражением человека. Ну да ладно. Не суть важна. Для начала о себе.

А что бы еще такого вам поведать? Ах, да. Живу я вот уже почти полгода одна, на съемной квартире. Потому как родительской опекой откровенно уже сыта по горло. Нет, на самом деле очень приятно, когда о тебе заботятся, всегда есть вкусный обед, ужин, и подобные бытовые мелочи, как то стирка и уборка, совсем редко попадают на твои хрупкие плечи. Но когда эти бытовые мелочи переходят всякие границы, и тебя, по сути совершеннолетнего человека, опекают, словно трехлетнее дитя, то есть повод задуматься.

Когда каждый шаг выслеживают, а малейшее опоздание грозиться завершиться чем-то типа домашнего ареста, и при этом все регулярно контролируется периодическими телефонными звонками. Да, во время школьной жизни это еще можно было объяснить беспокойством за неустойчивую детскую психику и как соответствие погрязание в ненужную компанию. Отсюда и беспокойство. Но вот дальше…

Когда после поступления в институт это не собиралось прекращаться, то я поначалу списывала это на привычку и все пыталась убедить маму, что я взрослая. Конечно, это помогало только на первые пару часов, а после все начиналось заново. Я терпела. Правда терпела. Пыталась сдерживаться, но в последнее время, когда после длинных и скучных пар ходила гулять с девчонками, и в этот самый момент звонила мама, чтобы проверить, где и что я делаю, то я стала напрягаться. Как итог, сразу после того, как мне исполнилось девятнадцать, я изъявила желание жить отдельно.

Как вспомню тогдашнюю реакцию родителей, прямо вздрогну. Было такое впечатление, что я попросила о чем-то сверхъестественном, или, как минимум, о личном геликоптере. В итоге, после долгих и нудных разборок, мне удалось-таки убедить родителей, что я взрослая и должна теперь попытаться жить самостоятельно. Как ни странно, но в этом вопросе меня даже поддержал папа, хотя, обычно для него это было чем-то сродни самоубийству. Поэтому, маме ничего не осталось, кроме как согласиться. Правда, вид у неё тогда был, ну скажем прямо, не самым радостным. Но, тем не менее, я, боясь, что разрешение может в любой миг отмениться, на следующий день нашла себе небольшую однокомнатную квартирку. Не в самой прямой близости от центра, и не самую современно оборудованную, но зато недорогую и свою.

Вот так я и осталась одна. Хотя, одна это мягко сказано. Тотальный контроль хоть немного и смягчился в силу отдаленности от дома, но мама все так же продолжала следить за мной, часто наведываясь и названивая. Но, как ни странно, последнее время подобные проявления заботы немного смягчились, и я вот уже неделю не видя никого из родителей, была полностью предоставлена сама себе. И, пожалуй, единственным минусом во всей этой картине было отсутствие человека, который бы не давал мне проспать.