Андрей сидел на стуле в комнатке отдыха и ел бутерброд, глядя какой-то новый ужастик по телевизору. Звякнула кружка с чаем. Есть всухомятку — верный признак будущей язвы. Вон, как раз у предыдущего «пациента» она и была. Медик ухмыльнулся, очередной страшной роже на экране и взял с тарелки еще один бутерброд, на этот раз с колбасой. Эх, еще пара ячеек и можно будет отдохнуть. Главврач, чтоб ему на Фиджи не кашлялось, заставлял работать сверхурочную по важным делам, щедро снимая пенку с заинтересованных лиц. Какие-то крохи перепадали и им, простым работникам медицинского звена, но в основном в качестве бонусов и внеочередных отгулов. Именно поэтому Андрей и сидел здесь сейчас. Пара свободных дней ему была нужна как воздух. Хоть и не хотелось ехать к Лене, знакомиться с ее родителями, но придется. Девушку он любил. Те же, приехали из какой-то заграничной командировки всего на три дня и теперь просто жаждали, увидеть избранника своей дочери. Ну, как же, единственный ребенок в семье. Тьфу ты блин.
Родители у нее были весьма обеспеченными людьми, а таких, он не переносил на дух. Пришлось как-то повертеться в подобном обществе, где тривиальная чашка кофе стоит как его половина зарплаты — до сих пор передергивает. На тебя там смотрят как на пьяного сантехника, попавшего на королевский прием, где все настолько ах-ах утонченные, что аж даже в туалет никогда не ходят. Атмосфера фальши и высокомерия настолько пропитывала окружающих, что долго в ней находиться неподготовленному человеку было тяжело. Но ему повезло. Тот единственный вечер прошел не зря. Ведь именно там он встретил Лену, девушку, выделявшуюся из всей этой «золотой» никчемности, как благородная сталь выделяется среде ржавого железа. Девушку, не разучившуюся радоваться мелочам, искренне любить и изменившую его жизнь навсегда.
Вздохнув, он поднялся со стула и, бросив последний взгляд на экран телевизора, где какая-то глупая баба, заглядывая в темный подвал, спрашивала есть ли там кто-нибудь, отправился в зал. Пора было приниматься за работу.
Достав из «камеры хранения» очередного бедолагу, он разложил его на столе и начал осмотр. Так, что там интересного? Мужик. Судя по виду, а также по запаху, когда его привезли, явный бомж, но еще не старый. Лет, эдак, сорок, судя по коже, рукам и лицу. Видимых повреждений нет. Лицо и губы имеют слегка синеватый оттенок, как и ногти на пальцах. Следы удушения? Нет. Ногти грязные, но без следов крови. Очередной сердечный приступ? Возможно.
Андрей подкатил тележку с инструментами и полистал отчеты, обнаруживших мужчину коллег. Задумчиво хмыкнул и, взяв скальпель, подошел к телу. Показалось, или его лицо за это время слегка порозовело? Приподняв веко и проверив трупное окоченение, врач убедился в обратном, но все-таки не поленился на всякий случай еще раз послушать сердце и проверить наличие пульса. Всякое в жизни бывает… Лучше перебдеть лишний раз. Да нет, все как обычно — то есть никак. Надо бы поменьше ужастиков смотреть, особенно на работе. Понятное дело, что нервы крепкие, но ну его на фиг.
Нет, но лицо! Вот только же было синюшным, а теперь нет. Или все-таки глюки?
Мотнув головой, он снова взялся за инструмент и начал делать первый надрез. Рука мертвеца молнией метнулась к нему, перехватив скальпель у самой груди. Андрей резко дернулся и вскрикнул, но рука трупа крепко держала его за запястье не желая отпускать. Сам же мертвец медленно открыл плотно сжатые веки, вглядываясь в до смерти перепуганного доктора, мрачным взглядом полопавшихся сосудов глаз. Вот тут уже парню стало резко не хватать воздуха и, судорожно вздохнув, он, наверное, впервые в жизни упал в обморок…
Труп некоторое время лежал. Заново слушал биение собственного сердца. Заново учился дышать… Память постоянно скакала, прокручивая через себя гигабайты информации и мешая связно мыслить. Тело периодически сотрясали судороги. Наконец, все это завершилось, и человек, неуверенно поднявшись со стола покрытого нержавейкой, сделал первый осторожный шаг.
Жизнь. Ходить. Мыслить. Хорошо… Мозг с трудом приводил себя в порядок.
Нагнувшись, к лежавшему без сознания парню, он внимательно осмотрел его и пощупал пульс. Жив. Тоже жив. Хорошо… Уложив его на бок, и забрав из рук опасное оружие, человек направился в жилые помещения.
Душ. Комната отдыха. Приемное помещение. Вот. Подойдя к пустому сейчас столику дежурного, он снял трубку старого телефонного аппарата. Надо же, еще с кольцом. Барабан защелкал цифрами набираемого номера, посылая сигналы связи в пространство. Обнаженный человек, стоящий в холодном и пустом коридоре ждал. Ждал и надеялся.
— Да? — осторожно спросил грубый голос на том конце провода, спустя длинную череду гудков.
— Сергей Владимирович Стрельников?
— Здесь нет таких. Вы ошиблись номером.
— Код 462. Север, это Митров. Мне нужна твоя помощь.