Одеваюсь и быстро иду на автобусную остановку. Подъезжает нужный маршрут, ускоряюсь, успеваю войти. В салоне много народа, пару раз меня пихают, толкают локтями (прелести общественного транспорта!), но терплю, ехать всего десять минут. С радостью выхожу из автобуса, сто метров и я на месте. В чайном магазине сразу говорю продавцу про свой выбор, открываю рюкзак и не могу найти банковскую карту, чтобы оплатить покупку. Перебираю вещи и не вижу ключи от дома и телефон. Меня с ног до головы окатывает холодной волной, трясущимися руками начинаю ощупывать рюкзак и попадаю пальцами в длинный разрез на боковой стороне. Автобус, толчея вокруг меня, рай для карманников. Все понятно. Объясняю ситуацию девушке-продавцу, извиняюсь и ухожу из магазина.

Понедельник... Срочно нужно заблокировать банковскую карту... Паспорт я с собой не брала. Это хорошо... Телефон, скорее всего, не найдут... Спасибо, Господи, что взял деньгами! Пусть эта кража будет самой большой нашей бедой и причиной моего беспокойства... Как все совпало, обычно хожу пешком, а тут поехала на автобусе... Ключи нужно взять у Леши, чтобы не куковать под дверью. Хорошо, что его работа рядом. Все расскажу мужу сама... Представляю его реакцию, да... Нет, не хочу представлять…

В стрессе соображаю медленнее, чем обычно. Туплю. И двигаюсь тоже медленно, заторможено. Жаркий день, лето, а мне холодно, меня морозит. Солнечная сторона улицы, но руки покрываются гусиной кожей. Сердце бьется учащенно, руки дрожат, ноги слабеют и становятся ватными. Мне бы только дойти до Леши, а там уже все решим.

Минут через десять подхожу к помпезному розовому зданию, в котором находится Лешино рекламное агентство. Понимаю, что как раз в это время сотрудники обычно обедают. Ладно, если Леши нет на месте, подожду. Предупредить его о своем приходе я все равно не могу.

Поднимаюсь по широкой лестнице на третий этаж, прохожу по пустому коридору, поворачиваю в крыло руководства - дверь в Лешин кабинет распахнута. Захожу. Мужа нет. Ожидаемо, что его нет. Неожиданно, что настежь открыт кабинет финансового директора. У них в агентстве такой запредельный уровень доверия между сотрудниками? На Лешу это не похоже.

В Лешином кабинете есть скрытая от посетителей часть с диваном, холодильником, микроволновкой, туалетом и даже душем. Все условия для работы в авральном режиме, когда муж был вынужден несколько раз ночевать на работе.

Ноги от слабости почти не держат. Умоюсь теплой водой и подожду мужа не на жестком стуле, а на мягком диване. Подхожу к раковине, но не успеваю открыть воду. Громко хлопает дверь в кабинет.

- Алекс! Алекс... - раздается знакомый женский голос. Серьезно? Еще один Алекс? Не сдержавшись, хмыкаю. Похоже здесь и о субординации не знают, если сотрудники выбирают в отсутствие руководителя его кабинет для приватного общения друг с другом.

- Алекс, дорогой, ты же мне обещал! Ты говорил, тебе нужна неделя, чтобы со всем разобраться! Я думала, мы начнем жить вместе! А ты молчишь!

Не хочу становиться невольным свидетелем выяснения личных отношений и собираюсь выйти в кабинет.

- Детка, ты чем слушала? Я тебе сказал, что по возможности поговорю с женой. Какие обещания? Какие разборки? И жить мы с тобой вместе не будем! Жить я буду с женой, а с тобой у нас останется все, как было, - отвечает девушке мужской голос, очень-очень похожий на голос моего мужа. Это у меня уже галлюцинации на нервной почве? Щеки горят, жилка виска пульсирует, ноги подгибаются, а сердце сейчас выскочит из груди.

- Алекс, котик, как же так? - вопрошает настырная девушка. Да, вот и я хочу спросить.

- Как же так, Леша? - молча кричу. Вслух не могу произнести ни слова. Моргаю, сдерживаю слезы и стараюсь дышать. Вдох-выдох, вдох-выдох. В ушах как вата набита, слышу все приглушенно. Но слышу. Шорохи, стоны, еще какие-то звуки из кабинета.

- Оооо, Алекс, какой же ты…

Медленно выхожу из своего укрытия, прислоняюсь к фальш-стене. И смотрю, как мой любимый идеальный муж страстно и самозабвенно целуется с практиканткой Ладой Андреевной.

Сердце бухает как сумасшедшее, все быстрее и быстрее, ноги подгибаются, и я просто сползаю вниз по стене. Не могу пошевелиться. Что это? Как это? Я сошла с уам? По-прежнему не могу произнести ни звука, в горле спазм. Только смотрю широко открытыми глазами и впитываю, навсегда запоминаю картинку, которую сейчас вижу перед собой. Смотрю глазами, полными слез. А внутри что-то корчится, рвется, болит и покрывается ледяной коркой. Понедельник.

Наверное я все же издаю какой-то звук или делаю непроизвольное движение, потому что Леша вдруг оборачивается ко мне, удивленно смотрит и бледнеет.

- Дура! - слышу я за мгновение до того, как проваливаюсь в темноту.

- Дура, - все же успеваю согласиться с ним.

- Дура! - слышу я за мгновение до того, как проваливаюсь в темноту.

- Дура, - все же успеваю мысленно согласиться с ним.

Выныриваю из небытия. По ощущениям, лежу на чем-то мягком. Приоткрываю глаза. Да, так и есть. Я на диване, ноги приподняты на валик. Слабость, нет сил пошевелиться, холодно. И внутри, и снаружи мне холодно. Ноющая боль в области сердца усиливается с каждым вдохом и растекается по всему телу.

Медленно поворачиваю голову. Леша. Сидит рядом с мокрым полотенцем в руках.

- Лежи, Юльчик. Сейчас врач придет.

- Обморок?

- Да. Ты потеряла сознание.

- А врач зачем?