Людмила расплатилась с таксистом, захлопнула двери такси и протянула руку племяннице. Наконец-то они приехали домой. Два месяца провели в столице и теперь вернулись в родной город. Вместе. Ничего не было важнее этого.

— Я так давно здесь не была, — племянница Люды обвела взглядом коричневый невысокий забор, им было обнесено небольшое домовладение Людмилы, которое досталось ей от родителей.

— Давно, Регина, тебе было всего пять, когда мой брат привозил тебя сюда.

— Я не помню, — выдохнула Регина, на глазах которой появились слёзы. До сих пор было больно вспоминать о потере родителей.

— Дорогая, — Людмила обняла за талию свою племянницу, понимая и разделяя боль её утраты, — идём в дом.

— Ты лишилась всего ради меня, Люда. Теперь вынуждена жить в этом селе.

— Неважно. Главное ведь, что мы вместе, а со всем остальным справимся, да?

Регина кивнула, направляясь следом за Людмилой.

В доме давно никто не жил. Несколько лет здесь не появлялась и сама Люда. Впервые приехала сюда после того, как лишилась родителей четыре года назад. Определённо здесь было много работы. Всё вокруг заросло пылью.

— Я помогу тебе убраться и навести порядок в доме, Люда.

— Вдвоём мы управимся за день. В доме всего две небольших комнатки, да мебели мало. Мои родители здесь почти и не появлялись.

.

Регина и Люда весь следующий день уделили наведению порядка в доме. К вечеру управились, поужинали, а после сели на диван. Нужно отдохнуть и решить, как быть дальше.

— Регина, тебя в школу надо устроить. Я знаю, что жить в селе в тридцати километрах от города это вовсе не мечта шестнадцатилетней девушки, но у нас нет иного выхода. Ты должна будешь пойти в сельскую школу. Я же завтра попытаюсь найти работу. У нас совсем нет денег. Первый месяц нам придётся очень непросто. Когда я получу зарплату, всё изменится к лучшему, вот увидишь.

— Главное, что я с тобой. Всё лучше, чем в детском доме, Люда.

— Ты права. Я не могла тебя там оставить. Ни за что.

— Жаль, что здесь нет даже телевизора, — горечь слышалась в голосе Регины, — так скучно. Хоть бы радио где достать.

— Я могу в телефоне радио включить, да и телевизор тоже, — Людмила улыбнулась, прижимая девочку к себе.

— Кто это? — Регина резко дёрнулась, когда услышала громкие удары в двери.

— Ещё немного и нам снесут входные двери. Они итак хлипкие, — Людмила резво вскочила с места, — пойду гляну, кто там.

— Не открывай, мне страшно.

Людмила замялась. Ей и самой было страшно. Что сможет сделать молоденькая девушка вместе со школьницей против каких-то пьяных мужчин? А Людмила не сомневалась, что это какие-то деревенские пьяницы пожаловали.

Дверь жалобно затрещала, а после Людмила услышала грохот. Кто бы там ни был, этот кто-то снёс и не без того хлипкий замок.

Людмила на подкашивающихся ногах вышла в коридор. Регина держалась сзади, выглядывая из-за спины девушки. Очень страшно.

В коридоре появились трое мужчин. Высокие, здоровые. Один из них махнул двум остальным, которые кивнули в ответ и, словно не замечая девушек, потопали своими грязными сапожищами в дом, оставляя на только что вымытом полу чёрные следы.

— Куда вы идёте? Что всё это значит? — возразила Людмила, но мужчины даже не обратили внимание на её слова.

Люда в ужасе наблюдала, как эти мужланы заглянули в две комнаты, кухню, ванную и быстро вернулись в коридор.

— Дом чист. Здесь никого нет. Только девчонки, — доложили третьему.

Люда никогда в жизни так скверно себя не чувствовала. Сзади стояли два бугая. А впереди — этот жуткий чернявый мужчина. Раскачанный и широченный в плечах. Серые глаза почти сжигали девушек. От него на расстоянии веяло опасностью, властностью и силой.

— Вы двое, — обратился чернявый к двум остальным — выйдите, — дальше я сам здесь разберусь. Вы во дворе у тачки подождите.

Парочка послушно удалилась. Не чувствуя взгляда этих двоих на своих спинах, девушкам стало легче дышать, но не сильно. Ведь это чудовище здесь. И, судя по его холодному взгляду, от которого кровь стыла в жилах, можно было сделать вывод, что явился он сюда вовсе не с добром.

— Вы не имели права выбивать двери в мой дом! — выдала Люда, не понимая, откуда у неё взялась смелость кинуть обвинение в лицо опасному мужчине.

Наглец приглушённо хмыкнул. Её заявление только повеселило его.

— Где он, Ланская?

Людмила с трудом проглотила ком, вставший поперёк пересохшего горла. Мужчине известна её фамилия.

Что ещё ему известно?

Кто он такой?