- Измайлова, что я слышу? Неужели ты ,наконец, смогла составить предложение больше чем из трёх слов? Так держать, глядишь к сентябрю и до сложноподчинённых доберёшься.- подмигнув Юльке, встаю из-за стола и направляюсь во двор, пока эта тупица, краснея от злости и напрягая последние остатки извилин, сочиняет, что мне ответить. Вступать с ней в полемику мне слишком лениво. Во дворе меня уже догоняет Нина Александровна. 

- Соколова, а ну стоять. 

- Нина Александровна, так не честно! - обиженно поворачиваюсь - Мы договаривались в восемь, я не опоздала. Даже не надейтесь мне втюхать ваши вонючие кастрюльки. 

- Во-первых, сбавь тон, Соколова, а то и вправду на кухню отправлю - запыхавшись отвечает воспитательница. - Во-вторых, скажи мне, пожалуйста, ты когда документы в институт собираешься подавать? Соколова, ты головой думаешь своей вообще? Ты так все сроки прошляпишь! 

- Нина Александровна, ну вы опять? - закатываю глаза - Да подам я ваши дурацкие документы. У меня неделя ещё есть. 

- Они не мои дурацкие документы. Чтобы завтра же всё подготовила, я тебя предупредила, Соколова, ты меня знаешь. 

- Ниночка, Александровна, ну ладно вам злиться - слегка приобняв женщину за плечи притворно сюсюкаю. - Ладно, пойду я, дела-дела. 

- Какие ещё дела, что ты опять придумала? - слегка смягчившись отвечает Нина Александровна. 

- Как какие? Я из-за вашего завтрака душ-то так и не приняла. Что же мне, вонять теперь весь день? - улыбаюсь своей самой ангельской улыбкой и бегу в сторону корпуса. 

- Соколова, ты меня в гроб загонишь - доносится до меня усталый стон воспитательницы.

                                                                            ***

Через пару минут я уже стою в душевой под тёплыми струями воды. Сейчас большинство воспитанников слоняются во дворе, так что можно помыться спокойно, без толкучки и лишнего шума. Самое сложное это промыть волосы. Я счастливая обладательница длинной доходящей до поясницы шевелюры, поэтому каждый раз мучаюсь, промывая волосы от шампуня. Но стричься всё равно не хочу, терпеть не могу, когда трогают мою голову, а представляя, что кто-то будет в ней копошыться, расчёсывать и кромсать ножницами, я и вовсе мурашками покрываюсь.

Вдоволь намывшись, я заматываюсь в банное полотенце и с мокрой головой и в банных тапочках шлёпаю в спальню. Зайдя в комнату, вижу сидящую на моей кровати с самодовольной ухмылкой Юльку. Рядом с ней на соседних кроватях её подпевалы - вечная свита в лице двух подружек Наташки и Людки. Ещё пара девчёнок из нашей спальни крутятся возле зеркала.

- Сколова, ты что это у нас для порноролика готовишься? - лыбится Юлька, при виде меня в одном полотенце. Овца, видимо решила отомстить мне за инцидент в столовой.

- А ты что, завидуешь, что тебя не пригласили? - парирую я. - Вали давай с моей кровати.

- Да что ты, Катюнь, я наоборот за тебя рада. - отвечает Измайлова, даже и не думая освобождать моё место. - Я вот думаю, - задумчиво продолжает она - а в кого у тебя актёрский талант открылся. Может твоя мать тем же промышляла?

Сука! Не долго думая, я кидаюсь на эту белобрысую стерву, по дороге потеряв тапочки, стаскиваю её с кровати и валю на пол. Юлька, вся красная, лёжа на спине, визжит как индюшка, орёт и брыкается, а я в это время, как есть, в одном полотенце взбираюсь на неё верхом и,  схватив за волосы, со всей дури долблю её тупой бошкой об пол. Рядом как оглошенные визжат девчёнки. Юлька пыхтит и пытается отодрать от себя мои руки, но я вцепилась в эту дрянь мёртвой хваткой.

- Немедленно прекратить! - раздаётся где-то рядом грозный возглас. Обернувшись, но всё ещё продолжая седлать Юльку, вижу на пороге нашей спальни заведующую детского дома.

Рядом с ней стоит красивый молодой мужчина в белой футболке, плотно обтягивающей внушительных размеров мускулы, синих джинсах и светлых кроссовках. Мужчина высокого роста, на вид не старше тридцати, с короткими русыми волосами, но самое главное, то на что я сразу обращаю внимание - его глаза. Пусть пройдут хоть десятки, хоть сотни лет, эти малахитовые глаза я узнаю среди тысячи и никогда в жизни не спутаю ни с чьими другими.

Это Его глаза. На пороге нашей спальни стоит Андрей.

Вцепившись двумя руками в руль и не отрывно уставившись в лобовое стекло, я на полной скорости гоню машину по шоссе.