Салма Кальк

Я сделаю это сама (СИ)

             Пролог       

‑ Евгения Ивановна, телефон! – кричит мне помощница Алина.

Неплохая вроде бы девушка, но суетливая. Всё суетится да переживает – что да как. А что – как сделаешь, родная, так и будет, что потопаешь – то и полопаешь, тебе мама в детстве о том не говорила? Вот и зря. Значит, хоть меня слушай, пока тут работаешь.

Я поднимаюсь, запахиваю куртку – несмотря на середину августа, в этой части Байкала пронизывающий ветер – и иду в каюту за телефоном. Мы приближаемся к Хакусам, тут есть какая‑то связь. Почти на всём нашем пути по Северному Байкалу никакой связи не было, последний раз – три дня назад, в Нижнеангарске. Наверное, с тех пор что‑то накопилось во внешнем мире, и по работе, и просто так.

Мы поехали в это нелепое путешествие потому, что мой дорогой супруг Женя решил отметить своё пятидесятилетие в мощном круизе по Байкалу. И это вот такая проба, он так и сказал владельцу туристической компании – если мне всё понравится, сделаю большой заказ на полсотни человек, не меньше. А полсотни человек на десять дней по Байкалу – это, знаете ли, ощутимые деньги.

Поэтому капитан, команда и немногочисленный персонал старается нам угодить. Остановиться ловить рыбу? Да пожалуйста, только ж не поймали ничего. Закупить спиртное в Северобайкальске по конским ценам? Ну а что ж теперь, если всё, запасённое в Иркутске, уже выпили. Горячие источники на мысу Котельниковском? Да, конечно, и там мне хотя бы понравилось – потому что нормальный душ, чистые бассейны и подобие цивилизации. В тот день у нас что‑то сломалось в двигателе, от него по всем каютам ползла копоть, и мы пришли в Котельниковский уже по темноте и все прокопчённые, будто не на современном теплоходе, а на каком‑то древнем, который углем топили. И отмокнуть после такого в горячей ванне было просто замечательно.

А сегодня у нас по плану ещё одно место с источниками – Хакусы. Белый день, ясное солнышко, вот только ветер не на шутку разгулялся, и немалая волна. Но посмотрим, скоро твёрдая земля, и хоть на некоторое время избавиться от качки – это ж счастье!

Я спускаюсь в каюту, беру телефон, ругаю Алину – видела и слышала звонок, почему не принесла? Конечно, сейчас вызов уже закончился, нужно смотреть, кто там что хотел.

‑ Алина, в следующий раз просто бери телефон в руки и неси мне, ясно?

‑ Ой, простите, Евгения Ивановна. Я не подумала.

‑ Начинай уже думать, что ли? В жизни пригодится.

А я смотрю, кому понадобилась. Что б хорошее, а? Геннадий, которого я оставила замом вместо себя. И что там вскипело?

У нас строительная компания. У нас с Женей. Женя – генеральный директор, я зам по общим вопросам уже десять лет. Да, мы оба Жени, я Евгения Ивановна, он Евгений Ильич. В юности это радовало, особенно когда поженились. Да и сейчас, когда новичок какой‑нибудь видит таблички на наших дверях – «Белохвост Е.И.» ‑ то далеко не сразу понимает, что происходит. Некоторые даже думают, что над ними смеются. О нет, всё серьёзно.

Перезваниваю, дозваниваюсь раза с третьего – связь нестабильна.

‑ Евгения Ивановна, тут такое! – сообщает мне разумный, вроде бы, сотрудник.

Казавшийся таковым.

‑ Понимаете, поставщики нас кинули, не привезли оконные блоки, и мы по срокам не успеем никак! – сообщает мне Геннадий.

Пользуется тем, что между нами несколько сотен километров, не иначе.

‑ Геннадий Альбертович, я, кажется, оставила вас занимать некоторую должность? Вот представьте, что меня – нет. И спросить не у кого, понимаете? И что вы сделаете, то и будет, и будет именно так, как сделаете. Красиков что говорит?

Красиков – это директор фирмы, поставляющей нам окна.

‑ Дозвониться не могу, ‑ вздыхает Геннадий.

‑ Мне сюда, значит, дозвонился, а ему в пределах города не можешь? – интересуюсь я. – Решить вопрос до вечера, отчитаться мне. Раз уж позвонил и сказал. До вечера мы ещё будем на связи. Не решишь – скатертью дорога, ‑ и я отключаюсь.

А то на место зама мы хотим, а вопросы решать – нет.

Господи, как достало‑то всё! То поставщики, то прорабы, то рабочие, то автомеханики, то еще бог весть, кто. То собственные сотрудники, которые хотят надбавку за должность, но не хотят сами ничего делать. Почему‑то в последний год хорошо налаженный механизм нашей компании начал сбоить. Или это мы начали сбоить?

Раньше я с энтузиазмом бросалась на все амбразуры и рвалась сама решить любой вопрос. И решала, по первости удивляясь сама себе, а потом уже и не удивляясь. Но в последние месяцы я уже не хотела ничего решать. Интерес и азарт пропали. Страшно сказать, я и сейчас рявкнула на Геннадия чисто по привычке. Потому что умом понимала – так нужно. А желания не было, и сил каждый такой акт давления на сотрудников отнимал всё больше и больше.

Женя ведь и заманил меня на этот теплоход под предлогом отдыха. Посидишь, сказал, и отдохнёшь. Переключишься. Ну что‑то не очень выходит переключаться, пока были в Северобайкальске в зоне связи – тоже звонили все, кому не лень, и спрашивали – Евгения Ивановна, что делать. Работать, мать вашу, работать. И всё получится.

Вообще эту неделю на теплоходе я не живу, а существую – сплю плохо, потому